Собственно, фест завершен, результаты оглашены, имена рассекречены, посему я могу торжественно поделиться своими размышлениями и своим творчеством

Мне кажется, опыт определенно удался =^^= Разумеется, если б было больше участников и работ, получилось бы лучше - но лучше всегда есть куда, так что нужно уметь довольствоваться тем, что есть.))
Главное, что удалось выяснить и подтвердить с помощью этого феста - Хайяте все-таки, что бы там ни заявил Кишимото, жив *__* А значит, наш труд был не напрасен.))

Самое забавное, что из тех участников, с которыми я знакома и которых могла угадать, я угадала практически всех Что ж, значит, с наблюдательностью и умением анализировать у меня все не так уж плохо ^^
Честно говоря, немного удивило такое количество новых в сообществе имен...

Но что удивило... нет, даже не так: что поразило больше всего - это то, что выиграл мой календарь О___О"""
Я в шоке. Нет, правда. Потому что предел моих возможностей в Фотошопе - это вырезать-вклеить, подчистить ластиком, помалевать кисточкой и добавить надпись... ну, еще немного поиграться со слоями. Остальные календари были объктивно гораздо лучше выполнены чисто с технической стороны... в то время как свой я сделала минут за 15, экспромтом, ибо вдруг захотелось...
Что ж, буду считать, что просто удачно выбрала арт.)) Так что делю победу с художницей и Кобаяси Исса

Ну а теперь - мои собственные тексты. Честно говоря, оба они были задуманы гораздо раньше, так что Хайяте-фест просто послужил своеобразным пинком, заставившим меня наконец-то взяться за работу И, надо сказать, объем этой работы вышел не самым маленьким... К слову, оба фанфика относятся к одному циклу, к одной, так сказать, «вселенной» - но об этом я еще скажу подробней позже ^^

И знаете что?
Этот мир еще совершенно точно будет стоять - потому что, как ни удивительно, победил дженовый текст!!!
...В общем, он
Название: Колодец
Автор: medb
Персонажи: Хайяте, Какаши
Жанр: джен, drama
Рейтинг: PG
Статус: закончен
Примечание: таймлайн – примерно за два года до событий сериала
Посвящение: для D~arthie
Дисклэймер: Права на первоисточник принадлежат Кишимото Масаши. Две первые строчки (эпиграф) и две последние взяты из песни группы Пикник «Еще один дождь».

ссылка


И второй текст. Честно говоря, у меня такое впечатление, что большинство его просто ниАсилили из-за объема
На самом деле изначально он задумывался на Наруто-фест =)
Название: Этюды средь листвы
Автор: medb
Персонажи: Хайяте, Югао, Котетсу и Изумо, Ирука, семья Хайяте
Жанр: джен, drama, angst
Рейтинг: PG
Статус: закончен
Саммари: Несколько эпизодов из детства и ранней юности Хайяте. В первом этюде ему девять лет, в последнем – шестнадцать.
Посвящение: подарок для LyusyaPedalkina
Дисклэймер: Мир и канонические персонажи принадлежат Кишимото.

ссылка

@темы: Творческое, Размышленческое, Naruto, Черная птица, джунины и чуунины

Пост написан специально для того, чтобы поместить ссылку в эпиграф.


Данный ник был в свое время придуман практически случайно. Мне просто нужен был новый аккаунт на дайри, пустой и свободный от каких бы то ни было связей, чтобы комментировать многострадальное сообщество 4Hokage (изначально я даже не собиралась заводить дневник). Так получилось, что я как раз перечитывала ирландские саги, вдобавок мне просто понравилось, как графически выглядит комбинация букв medb. Зачем точка в конце? Вариант без точки оказался уже занят =)
Однако, как я к немалому своему изумлению выяснила впоследствии, для большинства людей значение этого ника стало таинственной загадкой. Более того, почти у половины опрошенных оно почему-то вызывало ассоциацию с «медбратом» О_о
Посему - небольшая фольклорно-историческая справка:
Медб (она же Маеве) - легендарный персонаж, родом из ирландского эпоса, а именно – из цикла саг о Кухулине (может, хоть это имя большее количество людей слышало?). Дама, если верить означенным сагам, была взбалмошная, стервозная и сильно себе на уме. Помимо этого она являлась королевой-воительницей легендарного же государства Коннахт и колдуньей в придачу. Правила она своим королевством долго и со вкусом, причем, несмотря на наличие супруга, олицетворяла собой главенствующую власть (хотя вообще, если память мне не изменяет, у них там было разделение обязанностей). Однако своих богатств Медб, как ни странно, в какой-то момент показалось мало, и позарилась она на – не поверите – тоже легендарного быка из Куальнге, и ради того, чтоб эту замечательную скотинку добыть, Медб двинула свои войска на соседнее государство Ольстер. Не уверена, но, кажется, в итоге быка похитить так и не удалось, зато Медб изрядно попортила кровь ольстерскому герою Кухулину, в какой-то момент вынудила его до летального исхода драться с лучшим другом Фердиадом (ах, это такая трогательная история!..), ну и в итоге все-таки благополучно Кухулина убила (правда, не своими руками). Сама же Медб дожила до глубокой старости и погибла как-то совсем непафосно и непогероически: сын ольстерского короля Конхобара долго-долго тренировался в обращении с пращей и королеву-колдунью просто-напросто зашиб метким попаданием камня в лоб. Финита ля комедиа.
Вы прослушали краткий курс ирландского эпоса.))
Пара иллюстраций - Говард Дэвид Джонсон «Колдунья Медб» и Дж. Лейердекер «Королева Медб».

Теперь что касается того, как ко мне обращаться.
Вариант Медб большинство рецензентов закономерно называют труднопроизносимым и зубодробительным, к тому же, мне самой сложно воспринимать его как имя по отношению к себе (еще и потому, что ник задумывался чисто графическим)... Однако с легкой подачи Рэя вошел в обиход и прижился вариант Маеве - и лично мне он нравится.))
Помимо этого я также всегда гарантированно и с радостью откликнусь на свой старый ник Зеллас.
Ну и еще - вы стопроцентно привлечете мое внимание, даже если просто мимолетно упомяните Обито
А вообще... мне нравится, когда друзья сами придумывают, как меня называть Именно поэтому для нескольких людей я Малыш, а для одного человека - Тоби.


И еще - небольшое замечание, не относящееся к основной проблеме поста.
О дневнике в целом.Этот дневник был специально заведен для фэндома «Naruto». То есть для вывешивания фанфиков и творческих постов по теме, а также рассуждений и замечаний относительно манги/аниме и абстрактных внутрифэндомных размышлений. Ибо, как я подозреваю, большинство постоянных читателей пришли сюда именно за фанфиками.
Я довольно часто пишу в голове обширные мысленные посты на разные темы, но под рукой часто нет компьютера, а когда я все-таки добираюсь домой, либо пропадает желание, либо останавливают соображения из серии «А кому оно надо?» Немногочисленные посты «прА жизнь», которые здесь все же иногда появляются, рассчитаны прежде всего на внимание тех людей, с которыми я общаюсь более близко. Пожалуйста, не поймите меня неправильно.))
Надеюсь, если вы сюда заглянули и даже вдруг решили остаться, то сумеете найти что-то для себя интересное =^^=

@темы: Творческое, Размышленческое, Naruto

Там, где птицы мисаго,
В изгибах прибежных
Зеленые травы «скажи-свое-имя».
И ты их послушай, скажи свое имя!
Пусть даже родители знают об этом!

Ямабэ но Акахито

P.S.: Отредактировала профиль, кое-что добавила в личные звания, сделала ссылки. На очереди эпигаф.

@темы: Творческое, Размышленческое, Жизненное, Черная птица

- Ты придурок!!!
Флегматичное шевеление в ответ и не менее флегматичное:
- А?
- О Ками, за что мне это?!
- Только не надо изображать вселенского страдальца. Вообще-то, это у меня сейчас все болит...
- Ну так а кто в этом виноват? Я тебя спасал, сенсей тебя спасал... а он тут помирать вздумал! Совсем у тебя совести нет!!!
Усталый вздох.
- Давай, давай, нечего разыгрывать классическую пантомиму «герой собрался на покой посреди поля боя». Мир и так летит Кьюби знает куда, еще только твоих попыток попробовать себя в трагической роли не хватало...
- Не помню, чтобы ты раньше был таким занудой.
Громкое фырканье:
- Не помню, чтобы ты раньше так легко сдавался!
Молчание.
- Ладно, мне надоело тут над тобой маячить... Короче – сенсей тобой недоволен. Велел передать, чтобы ты не отлынивал и продолжал присматривать за его сыном. Так что не вздумай снова звать нас с Рин-чан как минимум ближайшие года четыре!!! Ах да, чуть не забыл: скажи мне на милость, что еще за «последнее предсмертное желание» ты тут выдумал?!
Очередной усталый вздох:
- Ками-сама, кто бы мог подумать, что призраки такие беспокойные...

____________________________________

Кишимото-сенсей – очень нехороший человек.
Отца Чоджи-то за что??? Почему опять команда номер 10?! Ино-Шика-Чо, что старое поколение, что молодое, должны быть неприкосновенны!!!
Такими темпами окончательно и бесповоротно прописываюсь в AU.
Ах да... кажется, я уже давно это сделала ^^

Собственно, мангу я не читаю с лета, сегодняшнюю главу скачала ради последней страницы, своими глазами посмотреть, что там к чему.
И, в общем, насчет Какаши и повальной паники всего фэндома...
Честно, мне куда обидней за Акимичи Чозу.

А Какаши... А что Какаши?
Как я сегодня уже дважды злоехидно заявила – грядет долгожданное воссоединение Йондайме-тим!

...на что был неожиданный ответ:
Несметана
кто бы мог подумать, что предположительная кончина какаши обернется таким флаффом))))


Вот так вот, господа нарутовцы.

@темы: Творческое, Глючное, Размышленческое, Naruto, Kakashi Gaiden

@темы: Литературное, Мысль, Жизненное

Давно собиралась написать что-нибудь в этом роде.
Если про тех же Обито с Какаши и про Минато еще можно найти хоть что-нибудь (хоть и до обидного мало), то фанфиков про Рин, по-моему, вообще не существует. Во всяком случае, лично мне ничего не попадалось, а английский фэндом я прошерстила изрядно...
Что ж, значит, будем потихоньку разрабатывать образ персонажа



Название: Связи
Автор: medb
Фэндом: Naruto
Персонажи: Рин
Жанр: джен, angst
Рейтинг: PG
Ключевые слова: кошка, плед, занавеска (Спасибо Веркошаку!)
Дисклэймер: Мир и персонажи принадлежат не мне.
Количество слов: 983


читатьЗанавески давно следовало постирать. Они пропылились насквозь, и их цвет из нежно-сиреневого превратился в грязно-серо-фиолетовый. А еще не помешало бы помыть окно. Вот только времени катастрофически ни на что не хватало, поэтому Рин, печально вздохнув, ограничилась тем, что просто полила кактусы на подоконнике. Жаль, что ее любимая фиалка засохла на корню... Но сама Рин весь последний месяц вынуждена была с утра до позднего вечера, а иногда и ночами, пропадать на миссиях, а мама почти все время проводила в госпитале, так что ухаживать за цветами было просто некому. Выжили только кактусы, маленькие, хмурые и колючие.
В комнате было темно и довольно прохладно. Рин снова вздохнула, отложила тряпку, которой вытирала пыль с шкафа и полок, скользнула взглядом по аккуратно застеленной кровати, в которой никто не спал уже несколько ночей, и прошла на кухню. Там весело шипел и плевался чайник. Она выключила плиту, промыла кипятком крошечный глиняный чайничек, засыпала туда заварки.
Проводить чайную церемонию в одиночестве казалось слишком... неправильным.
Рин устало потерла щеки ладонями, потом достала из холодильника колбасу, отрезала пару кружочков и вышла на крыльцо.
Конечно же, кошка была там. Увидев девочку, она с радостным громким мявом бросилась к ней и принялась с требовательным мурлыканьем тереться о ноги.
- Эй, полегче, ты, маленькое чудовище! – со смехом воскликнула Рин, потом покрошила колбасу на землю и присела на корточки, наблюдая, как кошка с хищным урчаньем накинулась на угощение.
На улице было солнечно, но как-то до странного неуютно. Холодный ветер цепкими когтями пробирался под воротник, безжалостно гнал по улице целые стаи сухих шелестящих листьев. Небо было бледное, бело-голубое, и мелкий круг яркого солнца напоминал чей-то внимательный глаз.
Рин невольно поежилась и, протянув руку, осторожно погладила кошку по спине. Та дернулась, зарычала и отскочила в сторону, прихватив с собой колбасу. Рин стало и смешно и грустно одновременно.
- Дурочка, - чуть улыбнулась она, качнув головой. – Ты уж реши, чего тебе хочется – чтобы тебя погладили или чтобы тебя прогнали...
Кошка скосила на нее мрачный желтый глаз и поспешно заглотила остатки колбасы. Она была маленькой, тощей и взъерошенной, с черно-бурой шерстью, блестевшей на солнце.
- Ты ведь понимаешь, что я не могу взять тебя себе, - продолжила Рин. – Все равно дома почти никогда никого нет, а у мамы аллергия на кошачью шерсть...
На улице было совершенно пусто и удивительно тихо. На мгновение Рин даже показалось, будто она осталась в деревне совершенно одна, будто во всем мире нет никого, кроме нее и одинокой бродячей кошки...
Девочка вздрогнула и посмотрела на собственные руки. Самые обычные руки, с короткими аккуратными ногтями – нельзя, чтобы под них забивалась грязь, она ведь медик – с длинным тонким шрамом на тыльной стороне правой ладони.
Иногда она ненавидела свои руки.
За то, что они оказались такими бесполезными.
Ветер усилился, плеснул ей в лицо ее собственные волосы, пропахшие дымом костра, провел холодными когтями по щеке. Больше всего сейчас хотелось закутаться в теплый плед и сесть у камина с большой кружкой горячего чая в руках.
Кошка, убедившись, что ей больше ничего не дадут, облизнулась, презрительно покосилась на девочку и удалилась, гордо задрав пушистый хвост, словно знамя. Рин проводила ее невидящим взглядом, вдруг осознав, что чувствует себя этой кошкой.
А чего хочет она сама? Чего хочет она сама, каждую ночь просыпаясь от совершенно одинаковых кошмаров, мучаясь своей виной?
Чтобы ее пожалели, приласкали, сняли с ее плеч тяжелое и мрачное чудовище – ненависть к себе? Чтобы ей сказали, доказали, что она не виновата, что она может больше об этом не думать, что она может считать свою совесть девственно чистой?
Или чтобы ее прогнали, чтобы ее наказали презрением, чтобы ей показали заслуженное место? Чтобы она могла оправдать себя через осуждение других, чтобы она могла смело смотреть в чужие глаза?
Чего она хочет – прощения или искупления?
Рин обхватила себя за плечи руками и поднялась на ноги. Вечером опять миссия... Она могла бы сказаться больной, чтобы хоть немного отдохнуть – но кто в таком случае окажет первую помощь тем, за кого она в ответе, как медик?
Нельзя бежать от ответственности. Она уже совсем не ребенок, хоть ей всего четырнадцать лет. И, кажется, за последний год она повзрослела сразу лет на десять.
На мгновение ей померещилось, будто кто-то осторожно дотронулся до ее волос. Погладил, как совсем недавно она пыталась гладить кошку. Утешая и успокаивая.
Рин не стала оборачиваться и зажмурилась, чувствуя, как в горле встает противный ком.
- Ты всегда был слишком добрым, - шепнула она, кусая губы. Потом вернулась в дом, прошла на кухню и зачем-то разлила чай в две чашки, и до самого вечера просидела почти неподвижно, бездумно глядя за окно.
Небо медленно темнело, покрываясь мелкими колючими звездами, как веснушками. На улице было так тихо и спокойно... она почти убедилась, что спит. Уже несколько месяцев подряд.
Рин приготовила бенто для сенсея и Какаши. Наверняка ведь они оба опять весь день ничего не ели... Их команда распалась почти год назад, Минато-сенсей стал Хокаге, Какаши вступил в анбу, а сама Рин теперь в качестве медика присоединялась на миссиях к другим отрядам – но она все-таки была женщиной, а ведь именно женщины должны оберегать и сохранять связи. Поэтому она как минимум раз в неделю навещала бывшего учителя и бывшего товарища по команде и делала вид, что не замечает, как они стараются не смотреть ей в глаза.
Надо будет проведать Кушину-сан. И принести пеленки, которые она вышила символами-оберегами специально для маленького Наруто. Забавно, ребенок еще даже не родился, еще даже не было никакой уверенности, что это окажется именно мальчик... И тем не менее все уже воспринимали его не иначе как Намикадзе Наруто, сына Четвертого Хокаге.
Как же здорово, что даже во время войны кому-то удается найти хотя бы щепотку счастья!
Рин улыбнулась своим мыслям, вдруг почувствовав себя до странного легко и свободно, и пихнула в сумку вязальные спицы и моток красной пряжи. Она так и не успела довязать шарф для вечно мерзшего Обито... что ж, значит, теперь этот шарф будет носить Какаши.
Рин бросила последний взгляд на нетронутую вторую чашку, чай в которой был похож на гладкое мутное зеркало, и заперла за собой дверь.

Ровно через семь дней Коноху охватило всепожирающее пламя Девятихвостого.

@темы: Творческое, Naruto, Kakashi Gaiden

Да, я все-таки успела! *___*
Оно получилось еще более странным, чем я предполагала изначально, но, пожалуй, я работой довольна ^^ Мне хотелось написать именно что-нибудь такое.))


Название: Иллюзион
Автор: medb
Фэндом: Naruto
Пейринг: Генма/Хайяте
Жанр: фантасмагория
Рейтинг: PG
Саммари: «О, здесь и только здесь ты можешь исполнить любое свое желание, даже самое тайное и невыполнимо-невозможное! Нужно только назвать его вслух».
Дисклэймер: Мир и персонажи принадлежат не мне.
Посвящение: подарок на день рождения для прекрасного человека и героического шиноби, Ллирэн Вариант «узнать поближе» мне определенно нравится
Количество слов: 2 487


читать

Только реальность может вызвать к жизни другую реальность.
Осип Мандельштам

Прямо посреди бледно-желтого неба летела, широко раскинув крылья, крупная чайка. Снизу она была похожа на быстрый росчерк туши по шелку и вообще выглядела так, словно ее прикололи к полотну неба булавкой. Хайяте моргнул, избавляясь от наваждения. Чайка вспышкой промелькнула мимо и исчезла за красновато-бурой скалой, похожей по форме на бородатую человеческую голову.
Где-то в вересковых зарослях тревожно посвистывал зяблик. По веткам берез скакали, сварливо переругиваясь, тощие сороки, в кронах сновали шустрые синицы.
Гекко рвано выдохнул и, досадливо поморщившись, потер висок. Все это беспорядочное птичье царство провоцировало изрядную головную боль.
Он поправил перевязь катаны и попытался вспомнить, куда шел. Будь проклята эта чертова чайка, сбила с мысли... Кажется, ему нужно было доставить в храм нефритовую шкатулку с загадочным содержимым.
Прямо перед его носом через дорогу перепорхнула белая голубка, которая смотрелась в диком лесу как-то совсем не к месту.
Храм. А как назывался этот храм?..
Где-то справа громко хрустнула сухая ветка, и Хайяте резко повернулся в ту сторону, схватившись за рукоять катаны.
Из леса, важно ступая, медленно вышел золотисто-рыжий олень и замер, величественно вскинув голову, увенчанную вместо тернового венца внушительными рогами. И с интересом уставился на Гекко круглым янтарным глазом.
Какое-то время они задумчиво созерцали друг друга, и Хайяте тщетно пытался понять, как его угораздило забрести во владения клана Нара. Шумный зверинец вокруг начинал здорово действовать на нервы... а еще Гекко беспокоило то, что все эти твари лесные, по-видимому, совершенно его не боялись. Словно он был деревом. Ну или там, кустом.
Олень вдруг шевельнулся, уверенно шагнул на тропу прямо перед Хайяте...
...и медленно опустился на колени. Как верблюд (Гекко еще ребенком видел в старой книге картинку с этим странным животным южных краев).
От неожиданности изумленный шиноби отскочил назад и инстинктивно рванул из ножен катану.
Олень даже не шевельнулся. А Хайяте оторопело уставился на горсть белых сливовых лепестков, пеной плеснувших из ножен вместо клинка. Рукоять катаны вдруг похолодела, как лед, и стекла меж пальцев темно-серебряной водой.
Гекко едва успел подумать о гендзюцу и проклясть себя за то, что умудрился, не заметив, попасть в чью-то ловушку, как вдруг кто-то налетел сзади и толкнул его в спину с веселым возгласом:
- Эй, чего стоишь! Карета подана!
В следующее мгновение Хайяте обнаружил себя сидящим верхом на олене, причем задом наперед, а потом олень рывком вскочил на ноги...
...и понеслось.


Хайяте подскочил на постели, задыхаясь, и зашелся в коротком приступе лающего кашля. Утер рот тыльной стороной ладони и снова упал на подушки.
Приснится же такое!
Небо за окном медленно бледнело и выцветало. Приближался рассвет.
Поворочавшись пару минут, он понял, что не сможет больше уснуть, к тому же, все равно через час уже нужно было вставать.
В квартире стояла тишина, темнота обволакивала, как кокон. В какой-то момент Гекко показалось, что чего-то не хватает, но он не смог понять, чего.
Поставив чайник на плиту, он сел за стол, пытаясь расчесать спутавшиеся волосы пальцами. Мысли были какие-то вялые и бесформенные, не удавалось сосредоточить внимание ни на чем конкретном. Хайяте с удовольствием принял бы душ, но как раз накануне вечером воду отключили в связи с профилактическими работами. Сначала Гекко на полном серьезе думал пойти ругаться (он как раз недавно подхватил от Изумо парочку крепких выражений), но потом решил, что эту бытовую проблему можно пережить, раз он все равно отправляется на миссию.
На столе стояла фотография – совершенно одинаково ухмылявшиеся Котетсу и Изумо держали изумленного Хайяте за руки, вдобавок на шее у него висла Югао, а еще в кадр сбоку попала чья-то спина... почему-то никак не удавалось понять, чья...
Стоп.
Он не помнил этой фотографии.
Гекко нахмурился, рывком поднялся на ноги и шагнул к окну, только сейчас заметив, что занавески почему-то оказались задернуты, хотя он совершенно точно помнил, что не трогал их. Чувствуя, как сердце отбивает какой-то бравурный марш, он протянул руку и резко рванул тяжелую ткань в сторону.
На улице было море. Самое настоящее сине-зеленое море, с мелкими неспешными волнами и золотистыми бликами, а в ровно-желтом небе медленно садилось большое круглое солнце. В кухню хлынул запах соли, тишину разбил шелест прибоя и пронзительные крики чаек.
Хайяте отшатнулся, едва не опрокинув стул, и быстро обернулся.
Чайник шипел и плевался, а из его носика с невероятной скоростью выползал зеленый плющ, уже успевший оплести сам чайник, плиту, шкаф и теперь ползший по полу прямо к Гекко, как сеть.
Хайяте не успел даже вспомнить ни одно из недавно выученных экспрессивных выражений, как пол под ним проломился, и он со свистом рухнул в бесконечный сугроб снежно-белой ваты...


...чтобы провалиться сквозь него и очнуться в спальном мешке посреди леса, у давно потухшего костра.
Похоже, это уже становится тенденцией.
Первым делом Хайяте проверил катану. Все в порядке, никаких сливовых лепестков и прочей ерунды. Все птицы благополучно спали, в лесу было тихо и спокойно, никакого постороннего присутствия поблизости не ощущалось.
Гекко покосился на завернутую в бархат нефритовую шкатулку, которую ему требовалось доставить получателю в целости и сохранности.
Он собрался очень быстро, замаскировал след от кострища и снова двинулся в путь, стараясь не задумываться над посторонними вещами. Воздух был холодным и свежим и едва ощутимо пах еловой смолой. В груди царапался кашель, но у Хайяте уже давно не было по-настоящему тяжелых приступов. Конечно, о выздоровлении и речи идти не могло, но хотя бы он теперь был в состоянии выполнять одиночные миссии.
Когда где-то сбоку хрустнула ветка, Гекко замер и дернулся, почти ожидая увидеть оленя, но из предрассветного сумрака выступили Котетсу и Изумо.
Хайяте раздраженно нахмурился и буркнул:
- Вы чего здесь вообще делаете?
Отчего-то он был твердо уверен, что это именно дорогие друзья-придурки, а не какие-то потенциальные недоброжелатели в хенге.
Вот только что эти придурки делают ночью в лесу в двух днях пути от Конохи?
- Да мы подумали, что тебе одному скучно будет... - начал Изумо.
- ...и решили составить тебе компанию! – с радостной ухмылкой подхватил Котетсу.
А в следующее мгновение они подскочили к нему и сцапали под руки с двух сторон, как на фотографии из сна, и рванули куда-то вперед и вверх, хором воскликнув:
- Эй, а ты в детстве никогда не мечтал научиться летать?!
Через секунду вокруг стало светло, и Хайяте обнаружил, что болтается где-то в бледно-желтом небе, похожем по цвету на вареный яичный желток, а друзья кружат вокруг него, словно стрекозы...
...а потом он упал, почему-то вверх.


Он медленно открыл глаза и мрачно уставился в потолок. С неудовольствием констатировав, что потолок явно незнакомый.
А еще – розовый, в мелкий сиреневый цветочек.
Вообще-то, клеить на потолок обои глупо, особенно если соседи сверху постоянно заливают...
- Проснулся наконец, - раздался откуда-то справа неодобрительный голос.
Хайяте медленно повернул голову. В кресле рядом с кроватью сидела Югао с толстой книгой в руках. Заметив его вопросительный взгляд, девушка сняла очки (последнее время ей почему-то стало трудно читать мелкий текст), устало потерла переносицу и вздохнула:
- Ты умудрился хлопнуться в обморок от жары прямо посреди тренировочного полигона.
Гекко подумал и скривился. Только этого еще не хватало! А все из-за того, что ему несколько недель не удавалось толком выспаться... Он выпростал руку из-под одеяла, откинул со лба волосы, попутно отметив, что у него явно температура, и снова перевел взгляд на потолок.
- Не помню у тебя в квартире такого элемента декора, - собственный голос оказался неожиданно сиплым и тихим. – Впрочем, конечно, я давно у тебя не был...
- А кто тебе сказал, что это моя квартира? – искренне изумилась Югао. – Вообще-то, на самом деле это дом Анко.
Хайяте вздрогнул и изумленно посмотрел на нее, уверенный, что ему просто послышалось.
В кресле вместо Югао сидел Ибики с вязальными спицами в руках и вязал не то носок, не то шарф. Красный. Заметив устремленный на него взгляд, Морино вопросительно приподнял одну бровь.
Гекко едва слышно вздохнул и молча закрыл глаза, смиряясь.
Что бы ни ждало его дальше, страшнее этого уже явно ничего не будет...


В опрометчивости данной мысли Хайяте убедился сразу, как только снова открыл глаза.
Он стоял посреди оживленной городской площади, и мимо него сновали по своим делам люди в странных широкополых шляпах и разноцветных плащах. Почему-то все как один с зонтиками, хотя никакого дождя не было.
Впрочем, неба не было тоже. Вместо него где-то над головой наблюдался город. Тот же самый, что был внизу, на земле. Задумчиво посозерцав в течение нескольких минут перевернутые крышами вниз белокаменные дома и соборы с острыми шпилями и даже разглядев на опрокинутых улицах мелкие фигурки людей с зонтами, Хайяте опустил голову и задумался. Первой мыслью было пойти куда-нибудь, поискать выход или, как вариант, неприятностей, но он быстро пришел к выводу, что напрягаться не имеет смысла. Неприятности его точно сами найдут.
Как показала практика, последнее предположение оказалось стопроцентно верным.
Гекко стоял совершенно неподвижно и разглядывал возвышавшийся посреди площади памятник, изображавший героического всадника верхом на олене, как сзади вдруг кто-то негромко, с отчетливо слышной в голосе улыбкой произнес:
- Вот ты где!
Хайяте медленно обернулся, уже прекрасно зная, кого увидит, и не испытывая по этому поводу никакого особого энтузиазма.
Генма стоял у него за спиной и беспечно ухмылялся, привычно засунув руки в карманы. Вот только облик у него был совсем не привычным: вместо форменной одежды – какой-то странный голубой камзол с крестами, бархатные штаны и ботфорты, а на голове – черная бандана с интернациональным пиратским флагом, в ножнах над правым плечом виднелся зонтик-трость. Но самое главное – вместо сенбона в его зубах торчала ярко-красная гвоздика.
В голову Гекко закралось нехорошее подозрение, что его собственный облик сейчас ничуть не менее оригинален, но во избежание лишних расстройств он решил себя не разглядывать. Вместо этого тряхнул головой, отбрасывая с глаз челку, и отрывисто спросил:
- Что все это значит?
Ширануи всплеснул руками:
- Ну конечно, я так и знал, что ты будешь ворчать! Расслабься, малыш, совсем необязательно прожигать меня таким мрачным взглядом.
На самом деле на данный момент Хайяте интересовал один-единственный вопрос.
Как Генма умудрялся спокойно говорить с цветком в зубах, не роняя его?
Словно подслушав его мысли, Ширануи вынул гвоздику изо рта, взмахнул ею, как жрец жезлом, и отвесил церемониальный поклон:
- Добро пожаловать в Иллюзион – город твоего подсознания, город твоих потаенных мимолетных мыслей! Город, в котором ты можешь исполнить любое свое желание!
В это мгновение вокруг вспыхнули праздничные фейерверки, словно артиллерийный залп, все прохожие остановили свой озабоченный бег и шумно зааплодировали. В соборах вверху и внизу торжественно забили колокола.
Хайяте с огромным трудом подавил порыв заткнуть уши. Дождавшись, пока всеобщее ликование немного поутихнет, он окинул самодовольного Генму скептическим взглядом и невозмутимо поинтересовался:
- Если это мой город – то что здесь делаешь ты?
Лицо Ширануи на мгновение застыло, потом он поморщился и душераздирающе вздохнул:
- Ну ты и зануда все-таки...
- Так что там было про желание? – не дал ему договорить Гекко, складывая руки на груди.
Генма снова разулыбался, взмахнул рукой, в которой все еще была зажата гвоздика:
- О, здесь и только здесь ты можешь исполнить любое свое желание, даже самое тайное и невыполнимо-невозможное! Нужно только назвать его вслух, - его улыбка стала до подозрения многозначительной, в голосе появились слишком хорошо знакомые хриплые нотки.
Хайяте дернул плечом и уточнил:
- Любое?
- Ну разумеется!
- Тогда я хочу наконец проснуться.
Ширануи едва не поперхнулся заготовленной фразой. Бросил на Гекко укоризненный взгляд и пробормотал:
- Проклятье, с тобой совсем неинтересно...
Хайяте ждал.
Генма снова вздохнул, еще более душераздирающе, поклонился со словами:
- Ладно, ладно, как Вам будет угодно! – и несильно шлепнул его гвоздикой по носу.
Все завертелось, закружилось, опрокинулось...
...а потом наконец встало на свои места.


Хайяте открыл глаза, на сей раз абсолютно уверенный, что сон действительно закончился. Давно ему не снилось ничего настолько бредового и многоярусного.
В комнате – его собственной комнате, давно знакомой и изученной насквозь – царил уютный полумрак, едва рассеянный бледно-желтым светом ночника на тумбочке сбоку от кровати. Дверь в кухню была приоткрыта, и там кто-то негромко шебуршился.
Гекко поднял руку, отбросил со лба слипшиеся волосы и попытался что-нибудь сказать, но горло слишком сильно пересохло. Тогда он мысленно плюнул и решил дождаться, пока на него обратят внимание.
Сквозь щель в занавесках было хорошо видно идеально круглую луну, которая напоминала орден на темно-синем военном мундире.
Если верить часам на стене, прошло всего пять минут, прежде чем загадочный некто, громивший кухню, наконец соизволил вернуться в комнату. И замер в дверях, разглядывая Хайяте с непонятным выражением на дне глаз. В его руках дымилась кружка с какой-то дрянью, сильно и едко пахнувшей чабрецом, зверобоем и чем-то незнакомым.
Еще несколько минут они зачем-то играли в гляделки, потом Генма печально вздохнул и подошел к кровати.
- Только ты мог умудриться заболеть в канун своего дня рождения, - заметил он, чуть искривив губы в улыбке и качнув сенбоном. Потом протянул руку и осторожно потрепал Хайяте по волосам, после помог ему сесть и вручил кружку.
Гекко выразительно скривился, но отраву все же выпил. От совершенно неописуемого вкуса на глазах выступили слезы, и он едва не закашлялся, но все же сдержался. После пихнул кружку обратно Ширануи, задумчиво посмотрел на выпотрошенную аптечку в кресле и прохрипел:
- Сколько я спал?
- Часов семь, - Генма устало потер лоб, вынул изо рта сенбон и воткнул его в воротник жилета. - У тебя был очень сильный жар, ты никак не мог уснуть, и я решил дать тебе снотворное...
Хайяте ожидал этих слов. Он был просто уверен, что их услышит. Но в первый момент даже не сообразил, что сказать... а потом тяжело вздохнул, смиряясь с несправедливостью бытия, и бескомпромиссно заявил:
- Ширануи, ты придурок.
Ответом ему был предельно оскорбленный и возмущенный взгляд. Гекко снова вздохнул и снизошел до пояснений:
- У меня аллергия на снотворное.
Целую минуту Генма думал. Молча.
- И в чем же эта аллергия выражается? – наконец осторожно уточнил он.
Хайяте снова лег, чувствуя себя выжатым и выпотрошенным одновременно, поерзал, пытаясь устроиться так, чтобы комки в матрасе не впивались в спину, и проговорил, гипнотизируя потолок:
- Снотворное действует на меня, как наркотик, и я начинаю видеть во сне всякий невероятный бред.
Помнится, впервые это выяснилось, еще когда он был ребенком и лежал в больнице с какой-то очередной болячкой. Делать было решительно нечего, объяснить врачам, что что-то не так, Хайяте не мог, так как сам ничего не понимал... Поэтому он спал почти круглые сутки и во сне пытался хоть как-то систематизировать и расставить по местам свои красочные обрывистые мороки.
Кажется, именно тогда он придумал свой собственный город и назвал его Иллюзионом. А потом совершенно забыл о нем и вспомнил вот только сейчас...
- И что теперь делать? – напряженно спросил Генма, буравя его взглядом, в котором беспокойство мешалось с раздражением на самого себя.
- Спать дальше, - громко фыркнул Гекко, повернулся на другой бок и укрылся одеялом почти с головой.
Теперь луна в окне была похожа на добродушное улыбчивое лицо.
Ширануи какое-то время стоял неподвижно, потом, судя по звукам, быстро разделся. Потушил ночник и тоже юркнул под одеяло.
Хайяте ждал, не торопясь засыпать.
Через минуту его осторожно обняли за талию, и чуть хриплый голос осторожно шепнул на ухо:
- А... мы вообще будем праздновать?
Гекко снова фыркнул, дернул плечом, но позволил обнять себя крепче и задумчиво изрек:
- Вот я вылечусь от твоего лечения – и тогда посмотрим.
Генма издал короткий смешок, поцеловал его в шею рядом с ухом, но больше ничего предпринимать не стал, за что Хайяте был ему благодарен: он не чувствовал себя сейчас готовым к радостям физической любви. Голова неприятно гудела, на языке горчило недавнее лекарство, но хотя бы мысли прояснились, и жар явно спал.
Все завтра.
Он тихонько вздохнул и закрыл глаза, надеясь, что больше ему в эту ночь ничего не приснится.
Интересно только, откуда на тумбочке взялась светло-зеленая нефритовая шкатулка?

18-19 сентября 2008

@музыка: Liriel - Hijo de la luna

@темы: Творческое, Naruto, Черная птица, джунины и чуунины

Итак, последняя глава.
Что примечательно, написана она была еще в марте (!), доредактировать и выложить ее я смогла только сейчас, пять с половиной месяцев спустя. Хороший размах, ничего не скажешь... Впрочем, как недавно было выяснено опытным путем, я – супер-скоростная улиточка с шаринганами на ложноножках, так что уж простите великодушно

Сначала я хотела написать длинное подробное предисловие с детальным объяснением всех причин и следствий... а потом решила – нафиг. Лишнее.
Но у меня есть одна просьба.
Если вы читали этот фанфик, если он вызвал у вас какие-то положительные эмоции, пусть даже мимолетные, - пожалуйста, напишите хотя бы пару слов. Мне это очень важно
Спасибо всем, кто ждал, спасибо всем, кому мой труд был интересен. Спасибо за внимание всем, с кем я познакомилась и начала общаться именно благодаря этому фанфику.



Забавно: если Генма и Хайяте у меня впервые мелькнули в «Цене спасения» (хотя на тот момент я ныне любимых красавцев представляла крайне смутно и фрагмент с ними вышел довольно странным), то Изумо с Котетсу впервые мельком упоминаются здесь.


А еще у «Коридоров» само собой вдруг появилось посвящение.



Название: Коридорами памяти
Автор: medb
Фэндом: Naruto
Пейринг: Саске/Наруто ( + несколько фоновых, в том числе гетных)
Жанр: drama, angst, romance, action
Рейтинг: R
Саммари: AU манги после 342 главы. Акацки и Орочимару были благополучно побеждены где-то за кадром, Саске и Наруто примерно по двадцать с небольшим, оба живут в Конохе и ходят на миссии во благо родной деревни – пока однажды не дают о себе знать некие давние недоброжелатели... и пока не возникает новая, совершенно неожиданная проблема.
Дисклэймер: Мир и персонажи (за исключением нескольких третьестепенных) принадлежат не мне.
Посвящение: Нежданно и негаданно, но от всего сердца – Къянти. Мы с тобой вместе не особо любим Саске, более того, ты не в восторге от пейринга Саске/Наруто... Но – этот фанфик все-таки был первым моим произведением по фэндому «Naruto», и в какой-то мере можно сказать, что мы с тобой начали общаться именно благодаря ему. В конце марта 2007 года мне вдруг пришла в голову идея заглянуть на сообщество «Naruto: фанфики», и это как-то случайно привело к тому, что теперь у меня есть человек, которого я уже больше года привыкла на полном серьезе называть братом. Поэтому – как зарубка на памяти, отметка в начале пути – я хочу посвятить «Коридоры» именно тебе.
Саундтрек: Xandria: The End of Every Story, Apocalyptica: BitterSweet

ссылки на все предыдущие главы в эпиграфе


Глава десятая: Бабочка в ладонях

Глава десятая: Бабочка в ладонях

За окном плыли облака. Грязно-серые облака на бледно-голубом зимнем небе. Снегопад закончился еще утром, но выпавший снег пока не спешил таять. Все улицы были словно застелены ровным белым покрывалом, и беспечные дети в разноцветных теплых шарфах радостно играли в снежки, блестя глазами от восторга и даже не подозревая, какая гроза едва не обрушилась на Коноху минувшей ночью.
Сакура готова была заплатить любую цену, чтобы они так и оставались в неведении.
Ну, или почти любую.
Она вздохнула и с силой потерла глаза. Всю ночь и весь день они разбирались с последствиями, ей только пару часов назад удалось немного поспать. Голова буквально раскалывалась и гудела, как целый пчелиный улей, но пить лекарства не хотелось. Она и так уже за последние четыре недели слишком на них подсела.
Последствия заключались в нескольких десятках анбу-отступников. И в нескольких трупах. По счастью – все тех же анбу. Сакуре до сих пор не верилось, что им всем так невероятно повезло. Что они все остались живы и даже не получили сколько-нибудь серьезных ран... ну, за исключением разве что Тен-Тен, но и ее здоровью ничто серьезно не угрожало.
- И все равно я не понимаю, зачем тебе надо было их убивать! - негромко огрызнулся стоявший у соседнего окна Ирука, обращаясь к Какаши.
Тот возвел взгляд к потолку и со вздохом объяснил – уже в который раз:
- Это были предатели. Их все равно ждала смертная казнь... и, заметь, нелегкая. Если ты понимаешь, что я имею ввиду.
Ирука вздрогнул и отвернулся. Сакуре тоже стало здорово не по себе, еще и потому, что она случайно подслушала чужой разговор, совсем этого не желая.
Последнее время в Конохе очень не любили предателей. Очень. Особенно после Второй Войны с Камнем, когда несколько отступников изнутри открыли ворота деревни, пропуская захватчиков.
- К тому же, - неуместно беспечным тоном продолжил Какаши, - пленников у нас и так достаточно. И лично я понятия не имею, что с ними делать! Ну да, по счастью, не мне это решать.
Сакура едва слышно вздохнула и, отвернувшись от окна, подошла к своему столу.
Несколько десятков пленников. Профессиональных ниндзя высшего класса. Посадить их всех в тюрьму... это все равно, что пытаться удержать на цепи цунами. Сакуре до сих пор не верилось, что они, пусть и дзенины, но на самом деле всего лишь позавчерашние выпускники Академии, сумели справиться с такими противниками.
Ибики собирался устроить допрос, но Хокаге неожиданно заявила, что не хочет знать подробностей. И велела пока просто держать преступников взаперти, причем к тому же сохранять произошедшее минувшей ночью в тайне от мирных жителей.
Сакура снова вздохнула и с силой потерла виски. Весь день они с Шизуне носились по Штабу в попытках успеть одновременно повсюду, раздавали распоряжения Хокаге...
А ближе к вечеру Тсунаде объявила о собрании в своем кабинете.
Сакура невольно хихикнула, вспомнив, как они все столкнулись здесь ночью, поспешив на выручку к Хокаге... и обнаружив по прибытии, что спасать никого не требуется.
Странно. Как это все получилось... странно. Внутренний заговор, сложный и многоярусный, рассчитанный до последней детали, до последней мелочи, который вдруг лопнул, словно мыльный пузырь.
Так не бывает. Им просто не могло так сказочно повезти.
Не могло.
- Почему ты не разбудила меня?! – неожиданно почти прорычала Тсунаде, едва не заставив Сакуру подскочить на месте.
Просторный кабинет, залитый косыми лучами бледного закатного солнца. Шиноби, выстроившиеся неровным полукругом перед столом Хокаге в терпеливом ожидании, когда на них наконец соизволят обратить внимание. И завершающий штрих картины – хозяйка кабинета, яростно расхаживавшая из угла в угол и предельно недовольная ситуацией.
- Потому что Вам нужно было отдохнуть, - несвойственным ей железным тоном заявила Шизуне, недовольно хмурясь.
Сакура про себя отметила, что самой Шизуне тоже не помешало бы хорошенько выспаться.
Уже можно.
Наверное.
Тсунаде замерла, резко развернулась к своей первой помощнице. Потом обвела пристальным мрачным взглядом всех остальных собравшихся и возмущенно воскликнула, в одну фразу уложив главную причину своего недовольства:
- Такой заговор – и все разрешилось без меня!!!
Если б это все не было так серьезно – Сакура бы рассмеялась. Слишком уж абсурдно, слишком по-детски прозвучало вдруг это заявление...
Она открыла было рот, чтобы снова попытаться успокоить Хокаге, как вдруг от дверей раздался знакомый, такой знакомый и такой неожиданный голос, с такими привычными лихо-веселыми интонациями:
- Нэ-э, Тсунаде-баа-чан, но ведь для этого у тебя и есть мы!
Все, как по команде, дружно обернулись.
И, кажется, затаили дыхание. Во всяком случае, насчет себя Сакура точно могла сказать, что на несколько мгновений совершенно забыла, как это – дышать.
Потому что...
Наруто. Наруто стоял на пороге и широко ухмылялся.
Тот самый, уже почти вошедший в поговорки черно-оранжевый костюм, тщательно отполированный протектор, золотистые от солнца волосы и хитрые искры в синих глазах.
На-ру-то.
С прежним взглядом и прежней улыбкой.
Неужели?..
- Значит, вернулся все-таки, - негромко проговорил Какаши, кладя руку на плечо застывшему Ируке.
Остальные переглянулись, явно не в силах сообразить, как реагировать.
Так... внезапно. Так... неожиданно.
Все вдруг встало на свои места.
А Наруто громко фыркнул в ответ и выразительно закатил глаза, заявив:
- Да что вы все заладили: «вернулся, вернулся»! Я никуда и не уходил!
Он спокойно прошел в кабинет, как в свой собственный, широко улыбнулся Сакуре, подмигнул и вдруг бесцеремонно взгромоздился на ее стол. Саске остался у входа, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди.
Шикамару прищурился, задумчиво глядя куда-то в потолок, и лениво протянул:
- Правда? Может, ты еще и память не терял?
Улыбка Наруто на мгновение поблекла, он явно растерялся и даже почти смутился, выдавив:
- Э... Нет, ну этого я, конечно, не скажу... - а потом уже снова весело воскликнул. – Ну что, так о чем вы тут говорили до нашего прихода?!
Никто не ответил.
Какаши все так же удерживал оцепеневшего Ируку, Неджи просто пристально смотрел на Наруто, Шикамару глубокомысленно созерцал потолок, Киба и Акамару дружно хлопали глазами, Ино теребила прядь волос, Чоджи задумчиво тер подбородок, Хината старательно прятала глаза и то краснела, то бледнела, Шино внимательно разглядывал ползшего по ладони жука, Сай безмятежно улыбался, Ли грыз кончик косы и, судя по вдохновенному выражению лица, готовился произнести речь, а Тен-Тен, сидевшая на стуле у стены, нервно вертела в пальцах сюрикен.
Ти-ши-на. Словно они все вдруг попали в аквариум с золотыми рыбками.
- Ты, - наконец выдохнула Хокаге, и Сакура только сейчас заметила, как та побледнела.
Узумаки перевел взгляд на Тсунаде и удивленно спросил:
- Что-то не так, баа-чан?
Пятая почти минуту пристально смотрела на него, потом прикрыла глаза рукой и упала в кресло.
Сакура закусила губу.
Какой же ты все-таки иногда идиот, Наруто...
Внутри все дергалось и странно переворачивалось. Сердце билось быстро-быстро, как после долгого бега, и Сакура никак не могла сосредоточиться.
Всего две недели назад они все так же сидели здесь и говорили о том, что Совет требует казни Наруто.
Неужели это правда было?..
Ведь вот он, Наруто, прежний, настоящий, улыбающийся так широко, что почему-то становится больно, сидит на ее столе и беспечно болтает ногами. Словно последний месяц, полный свинцовой тревоги и мутных сомнений, был просто сном. Простым ночным кошмаром, который без следа рассеялся с приходом рассвета.
- Тсунаде-сама, - вдруг негромко позвал Какаши, выступая вперед. – Позвольте, я начну?
Хокаге помедлила, потом кивнула, все так же не открывая глаз.
Хатаке повернулся к остальным.
- Что ж, - начал он, скользя по напряженным лицам ничего не выражавшим взглядом. – Полагаю, у вас всех накопилось немало вопросов. Минувшей ночью все вы так или иначе перенесли внезапное нападение, так что в руках каждого из вас оказался кусок мозаики. Я постараюсь восполнить недостающие фрагменты.
Какаши ненадолго замолчал и отошел к окну, заложив руки за спину. Остальные внимательно слушали, даже Наруто сосредоточенно хмурился и не пытался перебить.
- Думаю, для вас не секрет, что не все в деревне одобряют политику Тсунаде-сама, - продолжил он тем же ровным бесстрастным голосом. – По разным причинам. Так было всегда и, думаю, будет впредь. И в этом нет ничего страшного... разумеется, пока такие «недовольные» не предпринимают попытку перейти к решительным действиям.
Боль в висках усилилась, Сакура прерывисто выдохнула и сжала голову руками.
Какаши обернулся через плечо, внимательно посмотрел на все так же улыбавшегося Сая, прямо встретившего его взгляд, и снова отвернулся к окну:
- Также, уверен, вы все прекрасно знаете, что Данзо-сама, один из самых влиятельных членов Совета Старейшин, не раз пытался тем или иным способом помешать миротворческой политике Тсунаде-сама. Тут надо отметить, что у Данзо-сама немало союзников, - он резко развернулся и неожиданно жестко, с нажимом произнес. - А теперь я хочу, чтобы вы поняли: то, что будет сейчас сказано, не должно покинуть стен этого кабинета.
Только дождавшись, пока каждый кивнет – кто-то недовольно, кто-то нетерпеливо, кто-то с сомнением – Хатаке продолжил:
- Данзо-сама долго выжидал, подбирая надежных союзников, и наконец решил, что пришло время нанести удар. А начать он пожелал с уничтожения приближенных Хокаге-сама. И первым в списке был ты, - Какаши перевел холодно-оценивающий взгляд на Наруто, и тот едва заметно вздрогнул. – Вся история с похитителями и пещерой была подстроена. Тебя намеренно заманили в ловушку. Единственное что – агенты Данзо-сама рассчитывали, что ты погибнешь, а не потеряешь память. Впрочем, последнее их тоже вполне устроило, и они перешли к более решительным действиям.
Сакура вскинула руку ко рту. Наруто нахмурился и нетерпеливо воскликнул:
- Так, стоп, погодите, я не понял! Вы что же, заранее знали обо всем этом?!
- Наруто, - попытался урезонить бывшего ученика Ирука, но Узумаки его проигнорировал, сверля Какаши пристальным обвиняющим взглядом.
Хатаке повел плечом и уклончиво ответил:
- Мы догадывались, что рано или поздно может произойти что-то подобное, - и продолжил, не давая Наруто возможность снова перебить. – Итак, любимчик Хокаге и герой деревни схлопотал амнезию. Одно из главных препятствий было устранено, так как почти все сосредоточились на решении этой неожиданной проблемы, и Данзо-сама получил большую свободу действий. Чем он не преминул воспользоваться. А именно – начал подготавливать давно запланированный переворот. Для начала было организовано нападение на возвращавшийся с миссии отряд анбу, в который входили два высших офицера. Все это было проделано с той целью, чтобы Коноха заподозрила Звук и сосредоточила все свое внимание на нем. А подчиненные Данзо-сама тем временем продолжали попытки выяснить личность капитана анбу. Чтобы ослабить Хокаге, решено было избавиться от ее ближайших помощников. То есть от Наруто, Сакуры, еще, возможно, в это число входил Саске, как последний представитель легендарного клана Учиха, а также семьи Хьюга и Сарутоби.
- Сарутоби? – удивленно переспросил Киба.
Сакура тоже непонимающе посмотрела на Какаши. Однако ответил почему-то Ирука.
- Сарутоби – родственники предыдущего Хокаге. Уважаемая и почтенная семья, имеющая большое влияние в Совете, и всячески поддерживающая политику Тсунаде-сама, - он вздохнул. - Хорошо, что мы с Конохамару вовремя успели на помощь Куренай-сан и ее сыну… хотя, впрочем, она и без нас неплохо справлялась, - уже гораздо тише добавил учитель, отчего-то смутившись и отводя взгляд.
- Именно так, - спокойно кивнул Хатаке. – Единственное, что мне не очень понятно – это зачем понадобилось нападать на дом Нара...
- Да это как раз проще простого!
Все удивленно повернулись к Наруто.
Тот хмурился, сосредоточенно роясь за пазухой, потом вдруг кинул Шикамару холодно блеснувшую стеклянную колбу. Тот флегматично перехватил ее в воздухе, вопросительно изогнул бровь.
- Передай жене, в качестве сувенира, - пояснил Наруто и криво, как-то недобро улыбнулся. – Это песок Гаары, - он вдруг посмотрел на Тсунаде и мрачно добавил. – Они хотели развязать войну с Ветром.
Сакура моргнула. Смысл последних слов просто отказывался доходить до ее сознания.
Войну? С Ветром?..
- А для этого им нужно было несколько трупов. Особенных, - Наруто выразительно скривился, подтягивая одно колено к груди. – Они хотели подстроить смерть капитана анбу так, словно он стал жертвой песочников, и одновременно собирались убить сестру Казекаге, чтобы полностью устранить возможность мирного разрешения конфликта.
Тсунаде и Какаши молча переглянулись, Шикамару сжал колбу в пальцах так, что она едва не треснула. Реакции остальных Сакура не заметила, сосредоточив все свое внимание на Узумаки, глядя на него – и не узнавая.
Это правда говорит Наруто? Так серьезно, так уверенно? С таким знанием дела?..
Когда он успел так измениться?
Так... вырасти?
Сакуре вдруг почему-то стало холодно. Затылок словно ужалило ледяными иглами. Она вздрогнула и обернулась к двери...
Взгляд Саске был черным и непроницаемым. И таким тяжелым, что становилось страшно.
Что это с ним?..
- Откуда ты это знаешь?! – наконец потрясенно воскликнул Ирука.
Наруто потер затылок:
- Эм, да так... У нас с Саске-тэме тоже была веселая ночка...
- Продолжай, - велела Хокаге, не глядя на него.
Узумаки беспечно ухмыльнулся, отмахиваясь:
- Да ладно, там нечего особо продолжать! Лучше скажите, Какаши-сенсей, откуда Вам известны все эти подробности.
Хатаке спокойно встретил подозрительный взгляд своего бывшего ученика и безмятежно ответил, но от этой безмятежности по спине почему-то побежали мурашки:
- У меня свои методы добывать информацию.
На пару минут в кабинете повисла гнетущая, почти физически ощущаемая тишина.
Потом Тсунаде откинулась на спинку кресла, снова прикрывая глаза и жестом прося неподвижную Шизуне приготовить чай.
- Если честно, сначала у меня были подозрения, что это все как-то связано с оставшимися Акацки – мы ведь до сих пор так и не знаем, где они скрываются... - медленно проговорила она. – Но, похоже, дело действительно было только во внутреннем заговоре. Хатаке, ты забыл упомянуть еще одну важную деталь: Данзо рассчитывал выяснить, где находится запечатанный Треххвостый.
Сакура с присвистом втянула воздух, невидяще глядя прямо перед собой.
Но это... безумие!..
- Зачем?! – словно эхом к ее мыслям прозвучал потрясенный голос Ино.
Тсунаде холодно усмехнулась:
- Зверь – это сила. Если правильно его использовать. А я не сомневаюсь, Данзо уверен, что знает, как его правильно использовать.
- Быть ниндзя – значит, быть оружием и не более, - неожиданно заговорил Сай, задумчиво водя пальцем по собственной щеке. - Именно так говорит Данзо-сама... и не он один. А Зверь – это тоже оружие. Только в случае с Наруто, по словам Данзо-сама, это бракованное оружие, которое подлежит уничтожению.
- Агрххх! – зарычал Наруто вцепившись руками в столешницу и одарив бледного очень недобрым взглядом. – Ну спасибо!
- Всегда пожалуйста, - вежливо улыбнулся тот в ответ, и Сакура краем глаза заметила, как нахмурился по-прежнему молчавший Саске.
- Кстати, - вдруг произнес Неджи, повернувшись к Саю. – Думаю, я тоже должен тебя поблагодарить. За то, что ударил меня обратной стороной клинка... хотя, конечно, ты мог бы и не вкладывать столько силы, - Хьюга едва заметно поморщился. - У меня через всю грудь теперь тянется огромный кровоподтек...
Сакура раскрыла рот, озадаченно хлопая глазами.
Творилось что-то непонятное. Совсем непонятное и не укладывавшееся в привычную картину мира.
Какой удар? Что за кровоподтек? С каких это пор Неджи и Сай вообще заметили существование друг друга?!
Бледный пожал плечами, протянув с притворным сожалением:
- Мм... Прости, но нужно было, чтобы Медведь-сан поверил. Или ты бы предпочел, чтобы это он перерезал тебе горло? Ты ведь очень невовремя обо всем догадался...
- О чем вы вообще?! – наконец озвучил всеобщее недоумение Киба.
Акамару согласно гавкнул, да так, что у Сакуры заложило уши. И, судя по недовольным лицам всех остальных, не у нее одной.
- Медведь, один из офицеров анбу, оказался приближенным Данзо-сама, - бесстрастно сообщил Неджи и на этом умолк, сочтя все пояснения завершенными.
Наруто снова принялся болтать в воздухе ногами, одновременно хмурясь. Потом посмотрел за окно и неожиданно заявил:
- Я с самого начала был против того, чтобы он стал офицером! Ну... не понравился он мне, - уже значительно тише буркнул он.
Учиха шевельнулся и насмешливо произнес первую свою фразу со времени прибытия:
- Да что ты говоришь!
- Эй, я, между прочим, серьезно! – тут же возмутился Узумаки, вскидывая голову.
Саске презрительно хмыкнул, но Сакура знала, что Наруто действительно более чем серьезен.
Непонятно, как, но он умел чувствовать людей. Еще с детства, еще с тех времен, когда они трое были командой номер семь...
Так, секунду. А с каких это пор Наруто решает, кто станет офицером анбу?
Он же не...
- Нэ, Тсунаде-баа-чан, а представляешь, они думали, что капитан – это Саске! – вдруг весело сообщил Узумаки.
Сакура не успела сообразить, как ей реагировать на подобное заявление, потому что в следующее мгновение Наруто ударила по голове записная книжка.
- Ай! – воскликнул тот, обиженно потирая затылок. - За что?!
- Идиот, - скривился Саске, снова складывая руки на груди и сверля его темным тяжелым взглядом. - Тебя что, ничему не научила вся эта история? Как ты думаешь, почему личность капитана должна сохраняться в тайне?
Лицо Наруто разочарованно вытянулось:
- Что, даже от своих?..
Чай. Единственное, что ей сейчас поможет – это горячий, крепкий-крепкий чай. Может быть, хоть тогда вся эта разрозненная информация уляжется в голове... Сакура прерывисто вздохнула и покосилась на Ли, но тот смотрел куда-то в другую сторону.
- А как ты думаешь, как долго это еще будет сохраняться в тайне при учете того, что Медведь сбежал? - бросил Учиха, нарушая молчание.
От его взгляда, от его голоса, от самой его позы по-прежнему веяло тяжелым колючим холодом.
- О, не переживайте об этом! – внезапно заявил Сай, чем тут же привлек к себе всеобщее внимание, и широко улыбнулся. – Медведь-сан уже вряд ли сможет сообщить кому-либо хоть что-нибудь. Так что Данзо-сама ничего не узнает, если не спросит меня... а я уже давно понял, что некоторые вещи говорить не стоит.
Сакура не успела даже моргнуть, как вдруг Саске, только что стоявший у двери, оказался рядом с Саем, схватил его за воротник и резко дернул на себя. Молча.
- Нээ, поосторожнее, пожалуйста, это моя любимая рубашка, - безмятежно протянул Сай, все так же улыбаясь.
Сакура поймала себя на мысли, что уже вообще ничего не понимает в происходящем.
- Так, значит, ты все это время шпионил для Данзо? – медленно проговорила Тсунаде. – Впрочем, не то чтобы я об этом не догадывалась...
Сай демонстративно развел руками:
- Ну, мне очень жаль, но все-таки я подчиняюсь в первую очередь именно ему...
- Что. Ты. Ему. Сообщил? – очень тихо, раздельно произнес Саске и с силой тряхнул Сая за воротник.
Тот улыбнулся шире и вдруг спокойно заявил:
- О, всего лишь то, что, если Наруто вдруг сейчас погибнет – Девятихвостый вырвется на свободу.
На кабинет обрушилась оглушительная тишина. Вязкая и глухая, абсолютно неподвижная, абсолютно безжизненная.
А Сай безмятежно продолжил, совершенно не обращая внимания на то, что натянутый воротник сильно впивался ему в горло:
- И еще то, что Наруто проводит так много времени с Тсунаде-сама, потому что они вместе ищут способ, как можно сделать так, чтобы Девятихвостый в случае смерти Наруто тоже погиб, - он чуть склонил голову набок и улыбнулся совсем уж широко. – Так что не удивляйтесь, если в самое ближайшее время за безопасностью Наруто станут пристально следить несколько наших агентов, а Данзо-сама лично зайдет к Вам, Тсунаде-сама, и потребует как можно реже отправлять на миссии дзенина Узумаки Наруто.
Саске медленно разжал пальцы и отступил на шаг, повернув голову так, что волосы полностью скрывали его лицо.
А в следующее мгновение потрясенную тишину разбил оглушительный хохот.
Наруто буквально согнулся пополам, едва не свалившись со стола, и сквозь приступы счастливо-сумасшедшего смеха восторженно простонал:
- Сай, ну ты и ублюдок!
Бледный поправил воротник и спокойно улыбнулся, прищурив глаза:
- Не уверен, что это был комплимент, но спасибо.
Саске вдруг резко развернулся, в несколько стремительных шагов преодолел расстояние до двери и исчез прежде, чем кто-либо успел опомниться.
Наруто тут же прекратил смеяться, соскочил со стола, и, нахмурившись, бросился следом:
- Эй, тэме, ты куда?!
Но уже у самого выхода его перехватил за плечо неизвестно когда успевший оказаться рядом Какаши.
- Погоди-ка еще минутку, - с этими словами, игнорируя попытки Наруто вырваться, Хатаке обвел остальных пристальным взглядом. – Вы все хорошо слышали то, что было здесь сказано. А теперь забудьте. Ради своего же блага.
Сакура обессиленно уронила голову на руки, сдаваясь и окончательно отказываясь что-либо понимать.
- Эй, но как же… - попытался было возразить Киба.
- Несмотря на захваченных пленников, у нас нет никаких доказательств вины Данзо, - мрачно произнесла Тсунаде, скривившись, как от зубной боли. – И нам не нужна внутренняя война – у него слишком много союзников в Совете. Поэтому, и только поэтому, мы притворимся, что ничего не знаем. Всем ясно? – с нажимом проговорила она.
Шикамару и Чоджи переглянулись и медленно кивнули. Остальные неохотно последовали их примеру.
Политика.
Сакура ненавидела политику.
- Да ясно все, ясно, мы не такие идиоты! – воскликнул Наруто и, наконец вывернувшись из-под руки Какаши, стремительно исчез за дверью.
Все молча проводили его взглядами.
Сбежали... А ведь осталось столько всего разного, о чем Сакура хотела их спросить. Где они были ночью, что именно с ними произошло, как и почему к Наруто так внезапно вернулась память...
- У меня еще один вопрос, - подала голос молчавшая до этого Тен-Тен. – Если они хотели ослабить Тсунаде-сама, пошатнуть ее власть, лишив ее ближайших союзников... то зачем при этом надо было нападать на нее саму?
Судя по тому, какими взглядами обменялись Хокаге и Какаши, этот вопрос их изрядно озадачил.
- Может быть, - осторожно заговорила Шизуне, нервно теребя рукав косодэ, - они рассчитывали заменить Тсунаде-сама двойником, и сделать все, чтобы таким образом еще больше подорвать ее авторитет?..
- Откуда только у тебя в голове такие идеи?! – поразилась Хокаге, потом нахмурилась. – Так, все, больше ты не читаешь извращенские псевдодетективы этого старого кретина Джирайи!
И прежде, чем Сакура успела адекватно переварить мысль, что Шизуне, умница и скромница Шизуне, читает те самые книжки, в кабинете раздался новый голос:
- Я слышал, здесь помянули мое имя?!
Все дружно повернулись к окну.
На подоконнике, весь залитый последними лучами закатного солнца, в торжественной позе восседал ни кто иной, как легендарный Жабий Отшельник собственной персоной.
- О да, вы не ошиблись, я действительно вернулся из очередного путешествия, посвященного сбору материала для моей новой книги! – торжественно возвестил он. – И вы даже не представляете, какие удивительные приключения мне пришлось пережить на этот раз!
Никто банально не нашелся, что можно ответить на подобное заявление. Повисла почти театральная пауза.
Джирайя, не дождавшись должной реакции на свои слова, обвел всех пристальным взглядом, уточнил:
- А что это вы все здесь собрались? – и с подозрением осведомился. – Я что, что-то пропустил?

* * *

Ступени были скользкими от подтаявшего снега, и Наруто, кубарем вылетевший из дверей, едва не рухнул с лестницы вниз головой. Однако каким-то чудом все же сумел удержать равновесие и замер, пытаясь отдышаться и одновременно понять, в какую сторону пошел Саске.
Да чтоб этому тэме... жилось долго и счастливо! Что на него вдруг нашло?! Сбежал, ничего не объясняя...
Наруто резко выдохнул и, наконец различив на другом конце улицы знакомую идеально прямую спину, молча бросился следом.
Свет слепил глаза, отражаясь от слишком белого снега. Немногочисленные прохожие благоразумно расступались в стороны, не рискуя оставаться у него на пути.
- Эй, Наруто! – вдруг радостно окликнул сзади смутно знакомый голос. – Давненько тебя не было видно! Как ты, все в порядке?
Узумаки на мгновение остановился, оглянулся через плечо. А, кажется, это Изумо... значит, где-то неподалеку должен быть и Котецу...
- Все прекрасно! – наконец откликнулся он, широко ухмыльнувшись, и, кивнув на прощание, снова бросился вперед.
Холодный воздух жег легкие. Улыбка застыла на губах.
Разумеется, у него всегда все прекрасно! Он ведь, будь оно все проклято, Узумаки Наруто!..
Дома проносились мимо, как живые. Красные крыши ярко сверкали в лучах солнца, и снег на улицах казался миражом...
Однако не успел он пробежать и нескольких метров, как его снова окликнули:
- Наруто-нии-чан!!!
И в следующее мгновение его облепила, едва не сбив с ног, стайка детишек лет десяти. Они надежно уцепились за руки и за ноги и восторженно защебетали все одновременно, преданно глядя снизу вверх огромными сияющими глазами:
- Мы так давно тебя не видели!
- Почему ты к нам не приходишь?!
- Мы соскучились!
- Ты ведь поиграешь с нами в ниндзя, правда???
Наруто несколько раз моргнул, приходя в себя. Потом почувствовал, что губы сами собой разъезжаются в искренней веселой улыбке, и потрепал ближайшего ребенка по волосам, но сказать ничего не успел.
- Обещай, что скоро придешь!!! – хором потребовали будущие шиноби.
Узумаки негромко вздохнул и развел руками:
- Ладно, ладно, обещаю!
Действительно, давненько он не заходил в Академию, в гости к Ируке-сенсею... Надо будет исправиться! А то непорядок получается – из его жизни словно без вести выпал почти целый месац, потраченный впустую...
Впустую?
- Точно?! – нетерпеливо затеребила его рукав светловолосая девочка. – Ты точно придешь?!!
- Хэй, Узумаки Наруто всегда держит свои обещания! – воскликнул он, не без труда выпутываясь из цепких детских объятий. – Но сейчас мне нужно спешить, так что…
Махнув рукой на прощанье, он снова перешел на бег, пристально вглядываясь вперед.
Где же, где же...
А, вот. Та самая идеально прямая спина, в форменной зеленой жилетке. Кажется, прошло целых два года с тех пор, как Саске в последний раз надел одежду с символом своего клана.
Быстрее, быстрее, еще чуть-чуть поднажать – и он все же настигнет свою цель! Настигнет ведь?
Почему он никак не может его догнать?..
Словно они на самом деле находятся не на одной и той же улице, но в параллельных пространствах... а параллельные прямые, как известно, никогда не пересекаются...
Ну что за глупости еще лезут в голову?!
А все этот тэме виноват! Идет где-то впереди, как ни в чем не бывало, и удаляется, удаляется, удаляется, так медленно и неотвратимо...
...как в тот раз у водопада...
Перед глазами на мгновение потемнело, Наруто набрал в легкие как можно больше воздуха и из последних сил сделал последний рывок.
Саске остановился, даже не сделав попытки обернуться. Наруто тоже замер, пытаясь отдышаться, сам толком не уверенный – он держит Учиху за плечо, чтобы тот не сбежал снова, или же он сам держится за его плечо, чтобы не упасть.
- Слушай, так что не так? – наконец почти спокойно сумел спросить он.
Саске покосился на его руку и резко дернул плечом, отстраняясь.
А потом развернулся.
И Наруто мгновенно пожалел о своем желании заглянуть ему в глаза.
Потому что последний раз он видел такой взгляд у Саске в тот день, когда погиб Итачи.
Темный, пустой и холодный взгляд, а на самом дне глаз плескалась вязкая ярость.
Саске медленно разомкнул губы и неестественно ровным голосом ответил:
- Ты мне солгал.
В первое мгновение Наруто просто не сообразил, о чем он вообще, непонимающе моргнул... а потом медленно начал догадываться.
Неестественно бледные губы Учихи изогнулись в недоброй улыбке:
- Ты солгал, - повторил он, пристально глядя прямо в глаза Наруто. – Ты сказал мне, что не помнишь ничего из произошедшего за последние четыре недели. Но, судя по тому, как ты разглагольствовал сейчас в кабинете Хокаге, это далеко не так.
Узумаки зябко поежился, отводя взгляд. На душе почему-то вдруг стало тоскливо и тошно.
Доигрался. Хотел, как лучше, ага. Разумеется.
И почему только ему в голову стукнула дурацкая идея притвориться, будто он правда не помнит?.. Наверное, его действительно слишком сильно долбанули по голове. Остатки мозгов через уши вылетели.
А он ведь всего лишь не хотел, чтобы Саске чувствовал себя виноватым...
Наруто нервно закусил губу и неуверенно покосился на слишком спокойное лицо Учихи.
- И, полагаю, ты соврал мне не только в этом, - невозмутимо продолжил Саске, заставив Наруто вздрогнуть. – Когда к тебе на самом деле вернулась память?
И взгляд – требовательный, жесткий, почти страшный. Такой, что невозможно отвернуться. Такой, что невозможно не ответить.
Узумаки упрямо нахмурился, но все же сдался.
- Какими-то мутными обрывками – после того очередного ночного кошмара, когда я случайно разбудил тебя. А полностью – в лесу, незадолго до того, как появился ты, из-за одной фразы Медведя...
Саске даже не поинтересовался, какой именно. Вместо этого скользнул по Наруто все тем же тяжелым взглядом, решительно развернулся и, засунув руки в карманы, зашагал прочь.
Узумаки какое-то время стоял на месте, пытаясь собраться с мыслями и успокоить слишком уж лихорадочно стучавшее сердце, потом поспешил догнать Учиху и пошел в четырех шагах позади него.
Ну и что теперь?
Улица тянулась бесконечно долго. Мимо куда-то спешили по своим делам другие жители деревни, шиноби и гражданские, смеялись и веселились дети, поминутно приветственно окликал кто-то знакомый. Наруто с улыбкой кивал в ответ, пытаясь притвориться, что все в порядке, он просто возвращается домой, они просто возвращаются домой... и плевать, что Саске на несколько метров вокруг себя распространяет давящую гнетущую ауру...
На мгновение Наруто показалось, будто в воздухе мелькнула голубокрылая бабочка... но нет, это просто обман зрения. Какая может быть бабочка в октябре?!
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они наконец добрались до дома. Узумаки к этому моменту уже успел здорово накрутить себя, готовый нападать и защищаться одновременно. Ну что этого проклятого Учиху вечно не устраивает?! Нет, чтоб порадоваться, что все завершилось благополучно...
Саске, не оборачиваясь, открыл дверь ключом и молча прошел в дом. Наруто нахмурился и поспешил за ним. Сердце колотилось, как сумасшедшее, причем непонятно было, почему.
Они оба замерли в прихожей. Узумаки еще какое-то время сверлил взглядом чужую спину, а потом – словно прорвало плотину, и вся тревога, все беспокойство, все напряжение последних дней вырвались наружу вместе со словами:
- Проклятье, тэме, хватит меня игнорировать! Я тебе не жена, чтобы покорно и безропотно плестись следом за тобой и терпеть все твои выходки!!!
Целую секунду Саске, резко развернувшись, просто пристально смотрел на него.
А потом ударил.
Кулак прошел в нескольких миллиметрах от щеки, мазнул дуновением ветра. Наруто уклонился почти на автомате, одновременно ставя блок на следующий удар. И подумал: «Какого хрена?!»
А потом мыслей не осталось.
Только дыхание, за которым нужно следить, и эхо биения чужой крови. Темная прихожая, едва посеребренная сумеречным светом, и тени, тени предметов вокруг, и сами они тоже как тени.
Удар, удар, блок, поворот, удар-удар-удар-удар... Подпрыгнуть, увернуться, оттолкнуться от стены, присесть, ударить с боку, увернуться, сбить графин со стола, перепрыгнуть осколки, ударить-ударить-ударить, блокировать, увернуться, оттолкнуть, повернуться, присесть... Все – молча, следя только за дыханием. И воздух вокруг какой-то вязкий и липкий, словно кисель, и они оба, как мухи, в этом киселе завязшие...
Стекло хрустит под ногами, и на улице слышен шум ветра, а весь мир сосредоточен в чужих глазах. Злых-настороженных-серьезных-черных-непроглядных-внимательных-ожидающих-пристальных...
Удар, удар, блок, поворот. Стучит сердце, и тикают в прихожей большие часы, и хрустит, хрустит под ногами стекло. Ноет челюсть, болят ребра, в голове гудит, но одновременно почему-то вдруг становится так легко и радостно на душе, что кажется, можно броситься с обрыва вниз – и полететь...
Удар, удар, блок, поворот...
...а потом драка закончилась так же внезапно, как началась.
Они отскочили в разные стороны и замерли, хрипло дыша, сверля друг друга пристальными взглядами.
«Семейный скандал» – кажется, так это называется у нормальных людей?..
Секунда. Другая. Третья. Четвертая.
Наруто с присвистом вдохнул, сплюнул кровь из разбитой губы, отогнав мысль о том, что это выглядело слишком позерски, и отрывисто бросил:
- Полегчало?
Пятая. Шестая.
Саске смотрел на него с каким-то странным удивлением… а в следующее мгновение вдруг оказался рядом, прижал к стене и, схватив за волосы, грубо поцеловал.
Чужие губы обожгли, как лед.
Наруто вздрогнул, дернулся, не давая Учихе углубить поцелуй, и почти рефлекторно с силой врезал ему кулаком в живот. А когда тот отпустил его, судорожно хватая воздух ртом, Наруто втолкнул его в комнату и, ни о чем не задумываясь, повалил на кровать, прыгнув сверху. Учиха снова задохнулся от так внезапно обрушившейся сверху тяжести, а сам Узумаки шепотом взвыл оттого, что больно треснулся локтем о деревянную спинку.
А потом вдруг раздался какой-то подозрительный скрип, перешел в треск...
...и одна ножка кровати подломилась.
Наруто от неожиданного толчка едва не полетел головой вперед, но тут разом подломились все остальные ножки, и матрас окончательно рухнул на пол, подняв столбы пыли.
Узумаки буквально оторопел от такого предательского поведения мебели, почесал нос и оглушительно чихнул.
Учиха смотрел на него снизу очень странным взглядом, а после вдруг криво усмехнулся и хрипло заявил:
- Ну нет, Узумаки, ни одна жена не способна вызвать столько разрушений!
В первое мгновение Наруто просто не сообразил, о чем он. Потом возмущенно воскликнул:
- Эй, да ты просто не видел ни одной ссоры Шикамару и Темари!..
Он хотел добавить что-то еще – но не успел.
Весь мир вдруг как-то резко перевернулся с ног на голову, и он почему-то оказался на спине, а над ним навис Саске. И смотрел так, как получалось смотреть только у него.
Глаза черные, черные беспросветно, почему-то кажется, что никогда раньше они такими черными не были, черное пламя, черное жгучее пламя, черное...
А потом его снова поцеловали, и Наруто на сей раз не стал сопротивляться. Наоборот попытался перехватить инициативу, не собираясь сдаваться так просто. Но какая-то навязчивая мысль не давала покоя, мерзко жужжала на самой грани сознания, и он в итоге разорвал поцелуй, прижав к губам Саске ладонь, и неуверенно протянул, поразившись тому, как сипло прозвучал его голос:
- Погоди, тебе не кажется, что нам сначала надо поговорить?
Саске в ответ только выразительно приподнял одну бровь.
Но в голове Узумаки уже что-то щелкнуло, и он резко скинул Учиху, перекатился, подминая его под себя, потом сел на его бедра, прижимая за плечи к кровати. И сам не понимая, откуда пришли все эти слова, все эти эмоции, яростно выпалил, чувствуя, как по крови струится жаркий огонь:
- Ты, тупой эгоистичный ублюдок! Мне надоело постоянно во всем тебя слушаться, мне надоело всякий раз оглядываться в поисках твоего одобрения, мне надоело вечно трястись в паническом страхе, что чуть что окажется не по тебе – и ты уйдешь, снова куда-то свалишь и бросишь меня! Мне надоело, надоело, надоело, меня все это достало, о Ками-сама, как бы ты знал, как меня это все достало!!! Я не собираюсь больше разыгрывать из себя твою послушную собачку, вали куда хочешь, мать твою, вали куда хочешь, если приспичит – но учти, я все равно пойду за тобой и набью тебе морду!!! И будь ты проклят, эгоистичный тупой ублюдок, если считаешь, что сможешь теперь от меня отделаться!! И да, мне плевать, что ты думаешь по этому поводу! И вообще, ты... ты... ты...
Он задохнулся, растеряв все остальные слова. Горло пересохло, дыхание с хрипом вырывалось из груди.
А лицо Саске...
Он даже не подозревал, что оно вообще способно выражать такую степень удивления, недоумения и... чего-то еще, знакомо-неназываемого.
- Ты!.. – снова начал Наруто, тщетно пытаясь заставить мысли думать по порядку.
Удивление на лице Учихи медленно сменилось кривой улыбкой, он откинул голову назад, открывая бледное горло и глядя на Узумаки из-под полуопущенных ресниц – а потом вдруг с такой силой рванул в стороны полы его куртки, что едва не сломал молнию.
- Эй! – протестующее вскрикнул Наруто и наконец отпустил плечи Саске, стараясь выпутаться из рукавов.
А Учиха скользнул горячими, чуть шершавыми от мозолей ладонями ему под футболку и потянул к себе.
Мир снова перевернулся, Наруто опять оказался снизу... и неожиданно захохотал, закрыв глаза рукой и буквально физически чувствуя изумление Саске. Захохотал, почти задыхаясь от нехватки воздуха, но не в силах остановиться.
Ну что, съел, тупая хвостатая задница?! Съел?!!!
Драка, сломанная кровать, этот идиотский разговор про жену, его собственный вдохновенный монолог...
Почему у них всегда все получается так абсурдно и нелепо? Почему они не могут быть нормальными – хотя бы относительно? Почему они оба вечно ведут себя, как полные кретины?..
Почему, почему, почему...
От смеха противно заныло где-то под сердцем, и по лицу потекли слезы, но Наруто все никак не мог успокоиться, не мог совладать с собственным телом, не мог даже понять, почему ему так смешно...
А потом вдруг как-то резко стало не до смеха. И время почему-то замедлилось, почти застыло, растворилось в полутьме вокруг...
Остались только ощущения.
Холодно, холодно, холодно до безумия... и одновременно – жарко. Этот жар пожирает тело, выжигает, выплавляет мысли. Под закрытыми веками вспыхивают цветные пятна и искры.
Жарко, жарко... Жарко настолько, что не хватает воздуха. Вырваться, отползти, отстраниться – хотя бы на мгновение – сбежать из плена, из плена этих губ, этих рук, этих объятий... властно-нежных и одновременно грубо-неуверенных, и таких знакомых, таких естественных, как свои собственные.
Жарко... а без всего этого, без него – слишком холодно. Пусто, глухо, одиноко, и есть только оцепенение-безразличие-холод.
Чужие губы обжигают, прикасаются к шрамам на шее невесомо, словно крылья бабочки. Оставляют на коже невидимые – но несомненные – следы. Которые никогда не смыть и не стереть.
Холодно и жарко, и совсем не осталось никаких мыслей. И уже совершенно непонятно – где он, что он, зачем он…
Единственное, что кристально ясно, что по-настоящему имеет значение – это с кем он.
Полубезумная пытка для отвыкшего от чужих прикосновений тела.
Весь мир концентрируется в одной точке, и он словно погружается на дно черного водоема, но нет никакого желания выныривать.
Потому что свобода означает одиночество. А для него одиночество – страшнее смерти.
Холод и жар. Укус в шею, поглощающее-безумный взгляд черных глаз. Запутаться пальцами в темных волосах, бездумно притягивая ближе. Вдыхать чужой запах, пробовать на вкус чужую кожу, сжимать объятия так, что становится больно, и не думать, не-думать-не-думать-не-думать ни о чем. Загнать страх куда-то в самые непроглядные глубины души. И быть только здесь и сейчас.
Холод, жар, темнота вокруг и яркие цветные пятна на внутренней стороне век... Безумие-безумие-безумие...
А потом все заканчивается – словно схлынула волна, оставив после себя только мокрый песок.
Тишина. Тишина в черно-серебристой комнате. Тишина тоже умеет дышать.
Беспорядочные, неуклюжие объятия. И собственное дыхание, которое так сложно выровнять.
А потом снова, завершающим аккордом, – поцелуй длиной в одну бесконечность. Изучающий и извиняющийся.
...Твое дыхание – в моих ладонях. И мой мир – в твоих. И на самом деле неважно больше ничего. А если кто-то назовет это безумием... что ж, пусть будет безумие.
Одно на двоих. Как и жизнь теперь тоже – одна на двоих.
...Время медленно начинало идти со своей обычной скоростью. Цветные пятна перед глазами рассеивались, туман в голове прояснялся, и Наруто наконец осознал, что они лежат на сломанной кровати, на влажных и смятых простынях, а вокруг беспорядочно разбросаны одежда и оружие.
Он вздохнул, прижался сильнее, практически вдавливая себя в тело Саске, так, что это даже было почти больно, настолько крепко переплел их пальцы, что вряд ли руки теперь было просто расцепить. Уткнулся носом в чужое плечо и буркнул – обиженно, почти по-детски, почти жалобно:
- Он сказал, что я никогда никого не смогу спасти.
Простые слова, которые задели его слишком сильно. Ужалили – сомнениями, неуверенностью, отчаянием... памятью.
Разом проснувшейся памятью.
Слова, которые когда-то сказал ему Учиха Итачи. Слова, которые повторил потом неизвестный шиноби в пещерах, прежде чем обрушить ему на голову потолок.
Слова, которые...
Саске громко, презрительно фыркнул в его волосы, поднял свободную руку и положил ему на затылок.
Горячая ладонь... Тепло. Надежность. Уверенность.
- Да уж, - задумчиво ответил Учиха. – Ты просто сделаешь так, что не будет нужно никого спасать.
Наруто застыл, расширил от изумления глаза... потом прижался еще сильнее и улыбнулся.

Где-то в глубине лабиринта темных пустых коридоров булькает красно-рыжее пламя, и пузырьки всплывают вверх, как праздничные воздушные шары. И лопаются, как размозженные головы.
- Ну ладно, - Зверь смеется и весело щурит глаза, - признаю, на сей раз все-таки выиграл он. На сей раз.

* * *

Ночь затапливала лес черно-синими сумерками, снег блестел искрами, как битое стекло. И распростертое в этой сиренево-голубоватой белизне неподвижное тело казалось нелепой тенью, которой не было здесь места.
Две человека медленно приблизились, едва слышно скрипя снегом. Потом один опустился на корточки, перевернул тело лицом вверх и с едва различимым изумлением произнес:
- О, а он еще жив!
Второй чуть склонил голову набок и лениво спросил:
- Ты знаешь его?
Ветви деревьев тоскливо скребли небо, словно в попытках прорваться сквозь него. Ветер стелился по земле, таясь, как дикий зверь.
- Да, мы были в одном выпуске. Он из клана Хидеаки – Вы ведь помните их? Я слышал, Данзо-сама взял на себя опеку над ним, еще когда он был ребенком. В конце концов, клан Хидеаки ведь всегда поддерживал политику Данзо-сама, - первый ненадолго замолчал и развел в стороны полы рассеченной жилетки тела. – Видите? Похоже, он успел преобразовать часть своих внутренних органов в воду прежде, чем ему вспороли живот, поэтому и остался жив. Что будем делать?
Ветер коротко взвизгнул и метнулся куда-то вбок, взмел целый вихрь снежной пыли.
Второй отбросил со лба растрепавшиеся волосы и задумчиво протянул:
- Мм, мне всегда хотелось получить себе в лабораторию представителя клана Хидеаки... Возьмем его с собой, - он недолго помолчал и со смешком добавил. – Я слышал, здесь последнее время творилось кое-что любопытное... но, кажется, мы опоздали не только к кульминации, но и к развязке.
Он перевел взгляд вперед, туда, где за мертвыми силуэтами деревьев едва виднелись черно-синие в ночной темноте конохские крыши, и чуть сощурил глаза – один янтарно-желтый, другой карминово-красный. А потом негромко рассмеялся со странно скрежещущим хрипом:
- Приятно снова вернуться домой, как ты думаешь?
Его спутник в ответ склонил голову, отчего тускло блеснули стекла круглых очков, и едва заметно улыбнулся:
- Разумеется, Орочимару-сама.

* * *

Смотреть в потолок и считать дорожки трещин, слушая, как перекликается тиканье часов со стуком сердца. Чужого и своего.
В комнате было так темно и тихо, что в какой-то момент Саске на секунду показалось, будто он здесь один. Именно поэтому Учиха вздрогнул и сжал объятия сильнее. Чтобы увериться, чтобы убедиться, чтобы успокоить свое подсознание – он здесь, рядом, никуда не собирается уходить, никуда не собирается исчезать.
А в голове почему-то билась странная, словно чужая мысль, что коридоры памяти превращаются в лабиринты и заводят в тупики, из которых нет возврата.
- Как ты думаешь, что будет с теми анбу-отступниками, которых мы захватили? – неожиданно спросил Наруто, чуть шевельнувшись, и глядя куда-то поверх плеча Саске, за окно.
Учиха скривился:
- Тебе что, больше не о чем думать сейчас, кроме как о работе?
- Саске.
Голос придурка Узумаки очень редко звучал настолько серьезно. Учиха позволил себе негромкий вздох и задумчиво ответил, машинально перебирая светлые, серебряные в лунном свете волосы:
- Понятия не имею. Скорее всего, им предложат альтернативу: личная работа на Хокаге, выполнение самых безнадежных миссий, или высылка с направленными по следу охотниками. Официальной казни точно не будет, но так, тихо и бесследно, где-нибудь в лесу...
Наруто сильнее стиснул его ладонь и буркнул:
- Хватит.
Саске не удержался от усмешки:
- Да уж, ликвидатором тебе никогда не быть.
Так... странно. Так спокойно. Так неестественно спокойно.
Словно ничего не было. Словно вообще абсолютно ничего не было.
И одновременно – такое чувство, будто изменилось все.
Учиха провел рукой по чужому плечу и беззлобно поинтересовался:
- Кретин, зачем тебе все-таки понадобилось мне врать? Все равно ведь не умеешь...
Он теперь даже сам не мог сказать, почему это его так разозлило.
Наверное, просто сказалось напряжение этих четырех недель...
Узумаки снова ткнулся носом ему в плечо:
- Ну... так получилось, - буркнул он, явно не собираясь больше ничего объяснять.
Ну и ладно.
Неважно.
Теперь – неважно.
Еще несколько минут они лежали молча, все так же не размыкая объятий, потом Наруто вдруг громко зевнул, едва не вывихнув себе челюсть, и заявил:
- Эх, надеюсь, хоть сегодня я окажусь избавлен от этих проклятых коридоров!
Саске на мгновение застыл, потом напряженно переспросил:
- Коридоров?
Наруто приподнялся на локте, чтобы посмотрел ему в глаза.
- Ага, - он тряхнул головой и чуть нахмурился. - Понимаешь, все то время, что я пробыл без памяти, мне постоянно снились какие-то проклятые коридоры, ну, нечто вроде лабиринта... Это все выходки Девятихвостого! Этой твари, видите ли, скучно, вот он и пакостит, как может... - Узумаки скривился и замолчал, а потом вдруг уже совсем другим, задумчивым и странно серьезным голосом продолжил. - Знаешь, я только сейчас вспомнил. Когда я лежал в коме после нападения Камня на Коноху... мне ведь тоже снились эти коридоры.
Саске опять перевел взгляд за окно и промолчал, только снова притянул Наруто к тебе. Тот тихонько фыркнул и улегся, с удобством устроив голову на плече Учихи.
Тик-так. Тик-так. Тик-так.
Завтра надо будет не забыть убрать стеклянные осколки в прихожей – еще не хватало, чтобы этот безмозглый усоратонкачи от невнимательности поранил себе пятки. И кровать тоже надо будет заказать новую, эту починить уже явно не удастся. А еще придется разбираться с теми анбу, которые остались верны Хокаге. Сегодня днем они уже успели провести небольшой инструктаж, но этого недостаточно. Нужно распределить миссии, нужно сделать все возможное, чтобы этот инцидент с заговором забылся как можно скорей...
Но это все – завтра.
Завтра, потому что теперь Саске уверен, что завтра обязательно наступит.
Он завозился в безуспешных попытках устроиться поудобней и поморщился: что-то холодное больно впилось в спину. Учиха вздрогнул, чуть приподнялся, шаря рукой в скомканных простынях...
...и с изумлением извлек протектор. Тот самый будь-оно-все-проклято ненавистный расколотый протектор.
В следующее мгновение Наруто резко выхватил протектор у него из рук и решительно спрятал под подушку, предостерегающе сверкнув глазами.
Саске скривился, чувствуя одновременно облегчение и какую-то странную горечь.
- Выброси его уже наконец.
- Ха, не дождешься! – заявил Узумаки, потом вдруг совершенно по-мальчишески показал язык и снова улегся.
В комнате опять стало тихо. Только часы продолжали едва слышно тикать в прихожей.
По потолку ползли полосы лунного света, и Учиха неотрывно смотрел на них, стараясь не думать ни о чем.
Тик-так, тик-так... Минуты утекали, как вода.
- Бабочка, - вдруг сонно пробормотал Наруто куда-то ему в шею.
Саске чуть вздрогнул от щекотки и удивленно спросил:
- Что?..
Мгновение тишины. А потом он плечом почувствовал улыбку Узумаки:
- Я все-таки поймал ее. Ту самую голубую бабочку.
- Придурок, - почти ласково прошептал Саске. – Спи уже.
Он не понял, о чем говорил Наруто, но это было неважно.
Темнота, тишина, и изменчивый лунный свет, и чужое дыхание рядом. И странное спокойствие пополам с уверенностью, что теперь все стало правильно.
И еще Саске наконец-то снова почувствовал себя... дома.
Почувствовал себя самим собой.
Потому что если он действительно огонь, то именно Наруто – тот ветер, который не дает ему погаснуть.
Этой ночью Саске впервые не стал перебираться на свою кровать, не захотел спать один. Так и остался лежать на боку, крепко обхватив руками чужое худое тело. Пока Наруто не заснул, грел дыханием его вечно холодные пальцы, а потом, пока не провалился в забытье сам, слушал тихое сопение над ухом и осторожно, почти бережно поглаживал острую косточку чужого плеча.
И впервые за эти четыре долгих, безумных недели Саске не снились кошмары. Кошмары, в которых он потерянно блуждал по бесконечным безликим пустым коридорам – и не понимал, как и куда вернуться.

Смотри. Дыши. Верь и не верь. Но знай, что...

Иногда мы видим одинаковые сны.

*

27 марта 2007 – 27 марта 2008

@музыка: Xandria: The End of Every Story

@настроение: ...этап завершен...

@темы: Творческое, Naruto, «Коридорами памяти»

Я болею. Вот так все прозаически. Сумирегава и Рончег имели сомнительное счастье пронаблюдать начало моей болячки в прошлое воскресенье... Очень надеюсь, что я их не заразила ненароком
Дикая боль в горле, температура за 38, насморк, кашель... В общем, целый классический букет и все - за одну неделю! Как говорится, особое предложение. Если Учихи болеют - то капитально.
Впрочем, я уже почти выздоровела. Только кашляю еще сильно. И меня по-прежнему заставляют каждый вечер по несколько раз пить горячее молоко с медом Т___Т Я чувствую себя идиотом.
К сожалению, по причине болезни ничего творчески-полезного за неделю сделать не успела. Впрочем, руки и голова все еще на месте, а это значит - все будет. Рано или поздно.

Зато в прошлые выходные у меня в гостях была самая настоящая живая и прекрасная Sumiregava! *_______* Завидуйте все!
Я очень-очень-очень рада, что ты приезжала.)))))) Это было так здорово - пообщаться с тобой в жизни.)) Уверена, что никогда не забуду Ибики-улиточку!
Надеюсь, воспоминания от поездки у тебя остались позитивные... ^^"""
А билетик из Третьяковки я вместо закладки использую.)

А добрый щедрый Рончег подарил мне еще целых три картинки
Я скоро смогу выставку организовывать!))))


Задумчиво кошусь на собственную левую руку. Один ноготь черный, другой фиолетовый, еще два - разных оттенков розового... М-да. Это называется, мне нечего было делать, ждала, пока что-то закачается, а на столе совершенно случайно стояли несколько флакончиков с лаком...
Надо бы не забыть весь этот сомнительный креатив стереть.

Наконец-то обновила эпиграф, добавила туда ссылки на все, написанное за лето... и заодно кое-что удалила. Давно надо было это сделать.

Второй фанфик на наруто-фест, честно говоря, завис. Но я его точно напишу, раз уж обещала. Надо только настроение поймать.
И еще - что-то мне подсказывает, что означенный фест по-любому придется продлять...
Впрочем, для подобных мероприятий это совершенно естественно.
Так что жизнь прекрасна

@темы: Творческое, Размышленческое, Разновсякое, Жизненное, Черная птица