Иногда они возвращаются... (с)
Хотела повесить вчера, но дайрики с моими планами считаться не пожелали.

Все помнят, что это AU? Так вот, это не просто AU, а сильно AU!
Варнинг:
1. Идея эпизода с Лидером придумалась и оформилась еще где-то в апреле, как и вообще концепт всего флэшбэка, а тогда, если помните, про шестикрылого серафима Пэйна было очень мало что известно. Собственно, Мадары здесь тоже нет и в помине...
2. Учихи =__=

Саундтрек: Therion – Son of the Sun (7,69 Мб)


Название: Коридорами памяти
Автор: medb
Фэндом: Naruto
Пейринг: Саске/Наруто ( + несколько фоновых, в том числе гетных)
Жанр: angst, romance, action
Рейтинг: R
Саммари: AU манги после 342 главы. Акацки и Орочимару благополучно вынесены где-то за кадром, Саске и Наруто примерно по двадцать с небольшим, оба живут в Конохе и ходят на миссии во благо родной деревни. Пока однажды не дают о себе знать некие давние недоброжелатели... И пока не появляется новая, совершенно неожиданная проблема.
Дисклэймер: Мир и персонажи (за исключением нескольких третьестепенных) принадлежат не мне.
Состояние: пишется...
предыдущая часть


читать

* * *

Коридоры. Черные бесконечные коридоры, совершенно одинаковые и безликие. Затхлые темные коридоры, в которых задыхаешься от болезненной нехватки воздуха, в которых почти мгновенно начинает кружиться голова, в которых теряешь ощущение времени и реальности... Коридоры, высеченные в огромной скале, словно тоннели термитов в старом мертвом пне.
Кто бы мог подумать, что Логово Акацки окажется банальным лабиринтом!
Удивительно, как легко оказалось сюда добраться... никаких ловушек по пути, никаких охранных барьеров...
Где-то обязан быть подвох.
Где?
Все это только усиливало дикое напряжение, прочно сковавшее тело. Дикое, неконтролируемое напряжение. Ожидание великой битвы.
Что-то должно случиться. Что-то очень важное, что-то, способное перевернуть весь ранее существовавший мир, поставить его с ног на голову...
Все мускулы свело судорогой, огромного труда стоило заставить их расслабиться. Потому что напряжение в бою только мешает.
Факел сухо потрескивал, бросая на стены причудливые тени. Конечно, так существовал риск раньше времени привлечь к себе внимание... но бесцельно блуждать по хитросплетенью проклятых коридоров в абсолютной непроглядной темноте – тоже не выход. К тому же, проблесков чужой чакры он пока не чувствовал.
Или?..
Саске прижался спиной к гладкой холодной стене, напряженно вслушиваясь в призрак далекого звука, и затушил факел.
Показалось?
Несколько минут тишины. А потом тихий, едва слышный осторожный перестук чужих шагов стал отчетливей, несомненно приближаясь. Еще через три удара сердца слева замерцал едва заметный отблеск далекого огня. Учиха беззвучно выругался – прятаться было негде, давно не попадалось никаких боковых коридоров и пещер.
Значит, придется принять бой.
Он затаился, укутавшись в свой плащ и низко надвинув капюшон.
Огонь медленно подплывал, чуть подрагивая и почти гипнотизируя. Почему-то вспомнились глупые детские сказки про зловредных болотных духов, притворявшихся огоньками и заманивавших путников в трясину...
Неизвестный явно ничего не опасался и не ожидал нападения. Спокойно шел вперед, не таясь и не скрываясь.
Саске весь подобрался, готовясь к атаке. И прыгнул.
Он рассчитывал покончить с досадной помехой одним точным стремительным ударом – но катана неожиданно встретила сталь куная.
Саске впился пристальным взглядом в чуть удивленное округлое лицо, поймал свое отражение в отблеске чужих круглых очков. И, с трудом скрывая собственное изумление, хмыкнул:
- Здравствуй, Кабуто, - он намеренно опустил уважительный суффикс и надавил сильнее, пытаясь сломить сопротивление противника. - Блудный пес все же решил вернуться к своим первым хозяевам? – Саске усмехнулся, с отвращением понимая, что невольно копирует ухмылку Орочимару.
Три года.
Три года в змеином логове.
И человек, стоявший теперь напротив, порой казался Учихе куда более опасной гадюкой, чем даже сам легендарный Змеиный Саннин.
Любопытное совпадение... впрочем, и равно досадное. У него и так слишком мало времени, чтобы тратить его теперь на бесполезные, совершенно ненужные ему разборки.
Кабуто совсем не изменился за эти два года, что они не виделись. Даже в одежде по-прежнему предпочитал фиолетовый цвет. Разве что на левой щеке у него появился едва заметный косой шрам.
Верный помощник Орочимару стиснул зубы от напряжения, явно с трудом сдерживая атаку Саске, но улыбнулся в ответ и с раздражающим спокойствием проговорил:
- Лучше так, чем быть блудной полоумной шавкой, возомнившей, будто она может существовать сама по себе.
Блеснувшие очки, в стеклах которых плясало пламя упавшего на пол факела, скрыли глаза Кабуто.
И в следующее мгновение он ударил свободной рукой, пытаясь вонзить второй кунай в бок Саске.
А дальше начались пляски со смертью. Удары, скрежет стали, удары, удары, стремительность, беспощадность, бездумность, жажда крови, жажда победы – без малейшего проблеска мысли, на чистом инстинкте.
Короткая яростная схватка – как прелюдия чего-то невероятного, что будет дальше.
Если будет.
Саске едва не пропустил очередной удар, увернулся в последний момент, изготовился к новой атаке – но Кабуто вдруг отскочил на несколько шагов назад и все так же спокойно заявил:
- Прости, Саске-кун, у меня нет сейчас времени на общение с тобой. Нужно многое успеть доделать.
А после молниеносно сложил печати и исчез. И уже из пустоты донесся его чуть насмешливый голос:
- Ты хоть знаешь, за кем именно сюда пришел?
...Снова тишина. Словно и не было ничего. Словно Кабуто оказался не более чем призраком.
Проклятье! Теперь не получится внезапного нападения.
Саске стиснул зубы и коротко, без замаха впечатал кулак в стену, не почувствовав боли. Вообще ничего не почувствовав.
Внутри бушевало, клубилось что-то темное, вязкое, страшное.
Ну почему, почему на него вдруг обрушилось такое несправедливое невезение – и в самый решительный момент?!
Впрочем... если поспешить... если поспешить – все еще может получиться. Да, может...
Он все-таки сможет осуществить свою Цель.
Кабуто... Кабуто не имеет значения. Как и все остальные.
Есть только Цель.
Невероятным усилием воли Саске заставил себя успокоиться и восстановить душевное равновесие.
И в то же мгновение где-то далеко впереди зародился неимоверно сильный взрыв чакры, набух, разросся, дрожа от напряжения. Как тяжелое грозовое облако.
И сотней колючих игл-молний разнесся по всему подземелью.
Саске от неожиданности упал на колени, надрывно закашлявшись. Потом заставил себя подняться на ноги, жадно вглядываясь в ту сторону, где находился источник этой невероятной по силе чужой чакры.
Ожидание чего-то глобального стало еще сильнее.
Сердце билось до странного медленно и ровно.
Учиха пошатнулся, сделал два неуверенных шага – а потом сорвался на бег.
И плевать, что он не знает дороги, плевать, что он ничего не видит, плевать, что весь свет вокруг него давно умер...
Теперь он уже не сможет заблудиться.
Наконец-то. Наконец-то все придет к своему завершению.
Сейчас.
И уже навсегда.
Коридоры, коридоры, коридоры... пустые чужие коридоры стремительно проносятся мимо...
Черные, темные, холодные...
Как его мысли.
Как его воспоминания.
Белая луна в красном небе, слезы и кровь на лице, и бесформенными грудами вокруг – тела. То, что еще пару часов назад было живыми людьми.
Поворот, опять поворот. Заносит в сторону, но все же удается удержать равновесие. Резко откинуть за спину мешающийся плащ, потом рвануть застежку, высвободиться из его удушающих объятий, и снова – вперед, вперед, вперед, бежать, успеть.
Яркое солнце в радостно-синем небе, и зеленый шум леса вокруг. Изученная до последней травинки тренировочная площадка, знакомые голоса, знакомый смех.
Темнота, рассеченная разноцветными нитями чужой чакры. И биение какого-то страшного, нечеловеческого пульса впереди. Биение, от которого в испуге дрожат стены, от которого сыпется с потолка мелкая каменная крошка.
Рвущий легкие бег, воздух, как вода, забивает горло, вырывается через глаза потоками горьких слез. Страшно, страшно, страшно, птицей бьется сердце, хочет жить, хочется жить, просто хочется жить!..
Знакомые пустые улицы, и тела, тела, тела...
Дышать? А как это?..
Глупости, сейчас не до таких мелочей!
Забыть о физических законах, вырваться за пределы собственного слишком неуклюжего тела.
Невозможное – возможно. Просто у всего есть своя цена.
Солнце светит прямо в глаза, едва слышно журчит ручей, костер мирно потрескивает, и тихо шипит капающий с рыбы жир. И так странно спокойно почему-то на душе, несмотря на пульсирующую боль в шее, несмотря на дикое раздражение от всего произошедшего. Спокойствие, словно мерное течение ручья, и так не хочется вставать, куда-то идти, что-то делать... Лучше просто сидеть неподвижно и слушать призраки звуков.
Откуда все эти странные картинки перед глазами? Почему они проносятся сумасшедшим радужным калейдоскопом – именно сейчас?..
Впереди – очередной темный коридор, а позади...
Что осталось позади?
Острое жало катаны у горла матери и пустой взгляд отца. И холодные, холодные, холодные, холодные, хо-лод-ны-е, неживые глаза старшего брата.
Бежать наперегонки с собственным сердцем. Наперегонки с собственными мыслями.
И правильно, потому что сердце глупое и всегда подводит в самый решительный момент. Потому что мысли только путают, сбивают с цели.
Потому что у него сейчас просто нет никаких мыслей и чувств. И сердца нет тоже.
Есть только темные коридоры вокруг.
И безумный калейдоскоп разноцветных картинок в голове.
Солнце, солнце, солнце. Солнце в глазах и улыбках, и так сложно просто отвернуться, сделать вид, что это все не имеет значения. Что солнечный свет не имеет значения, что мир вокруг не имеет значения.
Почему-то так сложно убедить себя самого в простой привычной формуле «я-мститель-и-мне-больше-ничего-не-нужно».
Вперед, вперед. Биение неведомой чудовищной силы уже совсем близко, уже за соседним поворотом, и невозможно заблудиться, невозможно сбиться с пути...
Ужас раскрывает крылья над головой, паника давит к полу, и нет сил шевелиться, нет сил бежать, нет сил вдохнуть, нет сил не смотреть…нет сил просто быть...
Вообще ничего, ничего нет.
Только холодные красные глаза напротив и безразличный голос:
- Ты слишком слаб, глупый маленький брат.
Где-то впереди – призрак рыжего света, и биение рыже-синей чакры становится настолько сильным, что своим чудовищным давлением буквально разрывает голову изнутри.
Проклятое глупое солнце, которое никак не выключишь, и глупые чужие голоса, перебивающие друг на друга, – настойчивые, звонкие, полные искренних чувств и эмоций, таких непривычных, таких настоящих...
- Хай-хай, простите, я немного потерялся на дороге жизни...
- Саске-кууууун! Саске-кун, я приготовила тебе бенто! Саске-кун, пойдем погуляем вместе!
- Ну все, тэме, ты меня достал!!! Я обязательно стану сильнее тебя, слышишь?!
...а потом последний коридор обрывается.
Вдооооооооооооох...
...Саске споткнулся, ухватился рукой за стену, вскинул голову, устремляя вперед жадный ждущий взгляд.
Сейчас, сейчас, сейчас он увидит...
...Пещера.
Огромная пещера, залитая странным рыже-синим светом.
Безумные бесформенные тени на стенах.
И самая безумная тень – в центре.
Гротескный каменный колосс. Безобразная огромная башка с выпученными глазами. Чудовищная тварь, сбежавшая из чьего-то кошмара.
Выдох.
Вдох.
Пять... нет, семь... нет, шесть... нет... несколько фигур у подножия колосса.
Несколько фигур.
Несколько фигур в черных плащах с красными облаками.
И никто, ни один не смотрит на него, Саске. Никто не заметил его появления.
Потому что все их взгляды прикованы к странному клубку сине-рыжего света. Такого яркого, что его сияния хватает на всю пещеру.
Клубок невероятной энергии, нити чакры от которого тянутся прямо к пасти каменного колосса.
Синий, рыжий, опять синий, опять рыжий... безумная пульсация, и боль рвет глаза, но невозможно отвернуться, невозможно не смотреть...
Завораживает.
Выыыыыыыдох.
Бесформенный клубок сумасшедший энергии.
Бесформенный?..
...рыжая пульсация... смутные очертания Зверя... и еще более смутные очертания человеческой фигуры...
Когда ему наконец удается сквозь клубок взбесившейся чакры различить Наруто, Саске почему-то забывает вдохнуть.
А в следующее мгновение свод пещеры потрясает беззвучный взрыв, и одновременно...

* * *

Имя.
Имя падает в пустоту вокруг и взрывает ее болью.
Боль – фантомным воспоминанием. Протяжная, похожая на надсадный вой, ломающая кости и рвущая сухожилия. Выворачивающая тело наизнанку. Тупая и одновременно острая, протяжная, неотступная. Боль вместо воздуха, боль вместо сердцебиения. Он не помнил, в какой именно момент тело не выдержало – и он соскользнул в собственное подсознание. Где поджидало затаившееся, настороженное пламя.
- Не забудь, малыш: я тогда помог тебе, - тихий голос рвет цепь смутных, полных боли воспоминаний. – И даже не потребовал свободы в качестве платы.
Он задыхается, неуклюже ловит ртом воздух, но все же отвечает:
- Помочь мне... было прежде всего выгодно... для тебя самого.
- Хм-м... Тоже верно, - неожиданно легко соглашается пламя.
...и снова возвращается боль.
Боль, боль, боль. Безжалостные щупальца чужеродной чакры, которые жадно впиваются в тело, тянут душу... тянут Зверя. И собственное тело кажется безвольной хрупкой марионеткой.
А потом в какой-то момент – резкой вспышкой – Девятихвостый вдруг сам потянулся из его тела, уцепился чакрой за слабую пульсацию какого-то другого, уже плененного в камне Зверя, – и прянул назад.
Боль становится такой дикой, что переходит в безумие. Что уже почти совсем не чувствуется. Мысли – выжжены все до одной бешеным пламенем. Остался только один-единственный инстинкт.
Ударить. Ударить в ответ. Напоследок.
И чакра – своя, чужая, враждебная, чакра Девятихвостого, чакра других Зверей, чакра других людей – концентрируется в правой ладони леденящим пульсирующим сгустком.
А вихрящийся вокруг ветер воет от боли – потому что у него самого голоса уже не осталось.
...и в последний момент – словно бы чужая полупризрачная рука поддерживает его руку, усиливает дзюцу... соломенный отблеск волос... такая живая и странно знакомая улыбка... и несуществующий шепот...
«Я горжусь тобой».

* * *

...и одновременно неожиданно звонко и громко звучит знакомый вопль:
- РАСЕНГАН!!!!!!!!!
И пространство разрывается, разбивается на осколки ослепительной светло-голубой вспышкой.
А потом – тишина.
Тишина.
Ти-ши-на.
Когда Саске наконец удалось вдохнуть, удалось разогнать тьму перед глазами, удалось откашляться от мелкой каменной пыли и судорожно оглядеться по сторонам – он понял, что декорации вокруг переменились.
Беспорядочные груды камня, пирамиды обломков, руины стен. Серый, серый, бурый, черный. Свод пещеры треснул, но солнечного света не было. Может, там, снаружи, уже наступила ночь?..
Груды камня кругом, тонущие в смутном, призрачном рыжем сиянии. И кажется, что нет больше ни воздуха, ни времени.
На том месте, где раньше был колосс – только какие-то бесформенные обломки. И такая же странно бесформенная фигура Наруто, все еще окутанного всполохами рыже-синей чакры.
А рядом с ним – фигуры в черных плащах. Застывше-неподвижные, словно неживые.
Взрыв, потрясший пещеру, постепенно затих, словно затаился, но стены все еще мелко подрагивали. Где-то на грани слышимости дрожал слабый гул. Гул, в котором отчетливо слышалась угроза.
Саске понятия не имел, чем был вызван этот странный взрыв – да его это и не волновало. Ясно одно: после взрыва, да еще и после Расенгана, ударившего прямо по колоссу, пещере долго не простоять.
Впрочем, это Учиху тоже не волновало.
Он вообще ничего не чувствовал и ни о чем не думал. Просто превратился весь в ожидание, с безумным, смертельным упорством высматривая свою вожделенную Цель. Все остальное не имело ровным счетом никакого значения – даже его собственная жизнь.
Ти-ши-на.
А потом еще один взрыв, слабее первого.
С потолка с неумолимой неспешностью посыпались камни. Тяжелые глыбы.
И Акацки бросились врассыпную. Только сейчас.
Саске напрягся, затаился, задержал дыхание – и прянул вперед, словно хищник. Глядя только в спину своей давно желанной жертвы, не оглядываясь, не думая ни о чем. Держась за рукоять катаны, как за единственную привязку к реальности.
Коридор, еще один коридор.
Не уйдешь.
Не упущу.
Чего бы ни стоило.
Догоню.
Настигну.
Поймаю.
Закончу.
Закончу все и сразу.
Рыжий полусвет... тени на стенах... чужое хриплое дыхание... к фигуре впереди присоединяется еще одна... поворот... поворот...
Нет дыхания, нет мыслей, нет чувств. Есть только Цель.
Поворот. Еще один. Смутный гул, грохот где-то за спиной...
Это подземелье станет их общей могилой.
Поворот...
Тупик.
Все.
Вдох.
Жертва замирает, резко оборачивается.
И Саске почти спотыкается на середине шага.
Рыжие волосы, бледная кожа, тускло поблескивающие сережки – в ушах, в переносице, в нижней губе. Вторая фигура, в плаще с капюшоном, застывает рядом.
Выдох.
Что... как... почему...
Проклятье, это Лидер!!!
Как только он мог обознаться, мог перепутать его с Итачи?!
Перед глазами все плыло и одновременно казалось невероятно четким. А может, это результат чьего-то вражеского гендзюцу... Да, именно так!
Саске резко остановился, словно с разгону врезавшись в невидимую стену. Диким взглядом окинул людей перед собой, потом начал так же резко разворачиваться.
Назад... еще можно успеть... еще можно поймать того, кто нужен... нельзя отчаиваться, нельзя медлить... все – в его руках...
Лидер медленно усмехнулся, пристально глядя на Учиху.
Слишком знакомо усмехнулся.
Так знакомо, что Саске оцепенел, застыл на середине движения, чувствуя, как вдоль позвоночника неумолимо струится смертельный холод.
Потому что у Лидера были желтые змеиные глаза.
- ОРОЧИМАРУ?!!!
В голове – пусто и звонка. До едва различимого гула в ушах.
И неспешно плывут холодные мысли...
Все ясно. Да, теперь все совершенно ясно.
Это – сон. Все происходящее вокруг – не более, чем сон. Бредово-вязкий ночной кошмар.
Потому что быть реальностью весь этот абсурд просто не может, не имеет права!..
Фигура в плаще выступила вперед. Слабо блеснули ненавистно-знакомые круглые очки.
- Ты снова ошибся, Саске-кун, - с притворным сожалением произнес Кабуто. В его глазах сверкало злорадное торжество.
Эти слова, эхом отдавшиеся в ушах, привели Саске в чувство. Он почти по-собачьи встряхнулся, впился пристальным взглядом в [/I]Лидера[/I]. И, сам не зная зачем, задал единственный короткий вопрос, почти выдох:
- Как?
Лидер картинным жестом развел руками, усмехнувшись чуточку шире:
- Мм, у меня свои секреты, дорогой ученик. Но неужели ты думал, что одного из легендарных саннинов так просто убить? Что я так легко позволю себя убить?
Учиха не знал, какой реакции от него ожидали. Потрясение постепенно отступало в глубины сознания, как что-то ненужное и бесполезное.
Почему он продолжает стоять здесь, вместо того, чтобы снова устремиться к своей Цели?..
- Впрочем, стоит отдать тебе должное, ты доставил нам немало хлопот, - задумчиво проговорил Орочимару, не переставая улыбаться. – Пришлось срочно искать новое подходящее тело... Кто бы подумал, что Лидер-сама окажется таким доверчивым! Стоило всего лишь намекнуть на пару секретов и скрытых техник... тебе это ничего не напоминает, Кабуто-кун?
Тот в ответ промолчал, но склонил голову с холодной улыбкой. А Орочимару рассмеялся. Негромко, чуть хрипло, чуть судорожно, чуть задыхаясь...
...этот смех Саске помнил слишком хорошо.
И надеялся больше никогда не услышать.
Он выдохнул сквозь стиснутые зубы, заставил свое словно окоченевшее, непослушное тело наконец развернуться и сделал шаг прочь.
- Куда же ты, Саске-кун? – донесся ему в спину удивленный голос. – Неужели не попытаешься убить меня второй раз?
Учиха замер, потом коротко бросил через плечо:
- Сам сдохнешь, - и резко, с места перешел на бег.
Он не может, не имеет права больше медлить. У него нет времени ни на что постороннее.
Он должен успеть вернуться.
Он должен успеть отомстить.
Иначе зачем вообще было все то, что было?!
Ненавистный смех преследовал его до самой центральной пещеры, призраком звучал в ушах, вытеснял все и без того полумертвые мысли.
А потом снова обрушилась тишина.
Пещера выглядела так же, как и несколько секунд? минут? назад. Разве что свет стал слабее. И почти все Акацки куда-то пропали...
Только у самых руин каменного колосса стоял он. Теперь не могло быть никакой ошибки.
Именно он.
А напротив него – Наруто. Похожий больше на мертвеца, бледный, с залитым кровью подбородком, с безвольно повисшей вдоль тела правой рукой.
Он что-то говорил. Все тем же обычным, проклятым, ненавистным бесстрастным голосом, продолжая разговор, начала которого Саске не застал:
- ...сила – это самое важное. Чистая сила ради самой силы. Ты настоящий идиот, если неспособен понять этого.
Наруто чуть пошатнулся, ухватился для равновесия за какую-то каменную глыбу, и выплюнул вместе с собственной кровью:
- А ты - ограниченный самодовольный ублюдок! Сила – это всего лишь средство для достижения целей, а не самоцель.
Его голос звучал непривычно ломко и звонко, но одновременно – так... знакомо.
Странно... что это так тревожно бьется в груди? И почему Саске на мгновение показалось, будто в пещере стало чуть светлей?..
Он в ответ лишь покачал головой, не отводя взгляда от лица Узумаки, и так же спокойно проговорил:
- Ты даже еще более глуп, чем мой брат... Ты никогда и никого не сможешь спасти.
А потом начал стремительно складывать печати для Катона, и Саске прекрасно видел, что Наруто не сможет, не успеет увернуться...
...и в это самое мгновение прогремел последний, третий взрыв.
Потолок треснул окончательно и обрушился вниз.
Медленно-медленно.
Неестественно медленно.
А эти двое просто неподвижно стояли на месте и молча смотрели наверх.
Ти-ши-на.
Невозможная тишина.
И невозможный выбор.
Невозможное незнание, непростительная растерянность – что делать ему, Учихе Саске, общепризнанному гению и самонареченному мстителю? Что?!
Как остановить время и как решить, что выбрать – зачем-то вытащить этого бестолкового усоратонкачи (какая странная глупая мысль!) или же наконец воспользоваться последней возможностью отомстить?
Вот он, Итачи. Старший брат. Цель. Тот, ради кого, из-за кого, по прихоти кого Саске продолжал жить.
Тот, чье сердце не имело права биться.
Тот, чье сердце должен был вырвать Саске.
Тук-тук.
Тук-тук.
Первые камни коснулись пола.
Тук-тук. Тук-тук-тук.
- ...Нии-сан, а ты покажешь мне свой меч?
Тук – свет.
- ...Нии-сан, а мы ведь всегда-всегда будем вместе?
Тук – тень.
- ...Нии-сан, а что такое смерть?
Тук – жизнь.
- ...Нии-сан, я тебя люблю, ты ведь знаешь?..
Тук – смерть.
- ...Тэме, я все равно верну тебя, чего бы это мне ни стоило!!!
Тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук...
А потом перед глазами медленно чернеет от дикого напряжения.
И остается только ти-ши-на.

ТВС