"Все, финал!" (с)
Наверное, в конце такой серьезной и занявшей долгое время работы положено сказать что-то умное и торжественное... но, как назло, в голову ничего не лезет. Придется ограничиться стандартным набором благодарностей: огромное спасибо всем, кто читал эту историю, время от времени оставлял комментарии и вообще с изумляющим терпением ждал продолжения в течении полутора лет! Очень сожалею, что за этот период многие собратья по фэндому от фэндома отошли, так и не дождавшись финала данного фанфика... но - тут уж я сама виновата. А с другой стороны - несмотря на потраченное немалое время и силы (а может, как раз благодаря им), получившимся результатом я сама довольна =^__^= Потому что история в итоге вышла оптимистичная, позитивная, а местами даже стеболванская, и вообще, она прекрасно отражает мое мировоззрение

Если честно, тут имеется серьезный автоповтор... но ничего, вот использую этот сюжетный ход в еще одном фанфике – и смогу с полным правом заявить, что это на самом деле типа никакой не повтор, а лейтмотив
Варнинги: внезапно махровейший романс, чтоб не сказать флафф.

Ах да, важное уточнение: это конец данного фанфика, но - не конец истории этих персонажей
"Ждите в мае на экранах ваших кинотеатров..." XDD


Название: Немного о пользе скуки
Автор: medb
Фэндом: Naruto
Пейринг/Персонажи: Генма/Хайяте, Райдо, Ибики, Котетсу с Изумо, Югао, остальное старшее поколение, несколько ОС на ролях статистов
Жанр: humour, romance, action
Рейтинг: PG-13
Саммари: О том, как Гекко Хайяте однажды получил от непосредственного начальства довольно необычное задание... и что из этого вышло.
Предупреждение: 1) действие происходит где-то за полтора года до начала сериала, с допущением, что между первыми сериями и чуунинским экзаменом прошел примерно год [т.е. Хайяте 20 лет, Генме 26]; 2) условное допущение для вселенной этого фанфика – спец-джунин рангом выше простого джунина; 3) имеют место некоторые расхождения с официальным профайлом Хайяте; 4) данный фанфик является предысторией к написанному раньше «Кто ходит в гости по утрам», то бишь рассказывает о том, как герои дошли до жизни такой
Состояние: закончен (!!!)
Дисклэймер: Мир и персонажи канона принадлежат не мне.
Посвящение: Дорогой друг мой Рончег! Я начала писать эту историю черт знает когда, и изначально она планировалась совсем не такой большой, но все росла и росла, а наши интересы между тем за это время кардинально менялись несколько раз, и ты в итоге вовсе отошел от фэндома... Однако – этот фанфик по-прежнему посвящается тебе =) И, надеюсь, данные герои все еще способны вызвать в твоей душе теплые чувства =^__^=

эпизод первый
эпизод второй
эпизод третий
эпизод четвертый
эпизод пятый
эпизод шестой
эпизод седьмой
эпизод восьмой


эпизод девятый

9.

- Смерть не освобождает от яойной ответственности! – глубокомысленно изрек Хайяте.
Генма вздохнул, приобнял его за плечи и, качнув сенбоном, предложил:
- Пошли в соседний фанфик, там пока джен.
«Абсурдики»


Вечером этого полного событий дня в любимом шинобьем баре «Шляпа Хокаге» было особенно шумно. Гражданские, и так предпочитавшие обходить сие злачное заведение десятой дорогой, сегодня вообще не показывались в этом районе Конохи, хозяин бара явно очень нервничал и, судя по трагическому излому бровей, подсчитывал теоретическую убыль в случае, если господа шиноби разойдутся и их посиделки за жизнь опять окончатся дракой, и даже чуунинов среди гостей почти не наблюдалось – только Мозуке из отдела внутренней безопасности, да Котетсу с Изумо, которые имели непосредственное отношение к шумным происшествиям последних дней. Ируку тоже звали, но вечно занятой учитель отговорился тем, что у него много работы.
Джунины праздновали благополучное раскрытие предателя и заодно щедро перемывали этому самому предателю косточки.
Генма сидел вместе со всеми, но в основном молчал и пил исключительно чай, не смотря на уговоры остальных: голова ему сегодня нужна была трезвая. В какой-то момент возникло очень стойкое ощущение дежа-вю: кажется, всего неделю назад они точно так же сидели все вместе и обсуждали инцидент с нападением камневиков. Кто мог тогда подумать, что у той эпизодической истории окажется такой длинный и серьезный хвост.
- Выходит, камневики не просто так последнее время возле Конохи тусовались... Шпиона своего ждали! – словно в ответ на его мысли, воскликнул вдруг Аоба и с чувством грохнул бутылкой по столу. Стол выдержал, бутылка, как ни странно, тоже.
Райдо вздохнул и сочувственно похлопал его по спине.
Аоба и Иваши получили строгий выговор за общую халатность и разглашение секретных кодов... но одновременно и скромное денежное вознаграждение, потому что именно благодаря этому случаю было обнаружено слабое место в защите Архива. Уже поползли слухи, что отныне для входа нужна будет не комбинация цифр, а сканирование чакры и отпечаток ладони. Прогресс не стоит на месте.
- Ну вот, мы, оказывается, пропустили столько интересного! – по-детски надула губы Куренай. Они с Асумой оба были на миссиях и вернулись всего пару часов назад, уже к развязке.
Расстроенная Юхи выглядела до того мило, что, видимо, Сарутоби-младший наконец решился и жестом фокусника извлек из-за спины букет белых лилий:
- Думаю, на нашу долю выпадет еще немало интересного.
Его намеренно безразличный тон очень резко контрастировал с покрасневшей шеей. На лице Куренай расцвела недоверчиво-радостная улыбка, и она бережно приняла цветы, прижав их к пышной груди.
На секунду стало тихо, потом кто-то громко присвистнул, и все присутствующие восторженно зааплодировали. Куренай тоже стремительно покраснела, Асума едва не поперхнулся своей сигаретой, что вызвало у собравшихся еще больший восторг.
Пожалев счастливых влюбленных, готовых сию минуту сгореть от смущения, Генма негромко хмыкнул, качнул сенбоном и довольно громко произнес, обращаясь к Аобе:
- Как вообще получилось, что Арата с вами сошелся? Вы ведь по работе вроде не пересекались никогда...
Тот досадливо поморщился и мрачно вздохнул, поправляя очки:
- Да он ведь сосед Иваши... был. Предложил однажды вместе выпить, говорили про миссии, кое-какие документы, ну, про Архив потрепались, что, конечно, было лишним. А сошлись мы... - Аоба запнулся, внезапно покраснел и стыдливо пояснил. – Сошлись мы на теме несчастной любви к прекрасной Майе-сан.
Иваши тоже покраснел за компанию и печально закивал, а потом спрятал нос в кружке с пивом.
Остальные добродушно рассмеялись – Майя-сан, медсестра в госпитале, хрупкая фигуристая блондиночка, была предметом воздыханий многих шиноби, но всех отвергала. Кто-то уже даже предлагал заключить пари, а то и устроить соревнование, дабы увидеть, кому же все-таки удастся в итоге добиться ее любви.
Если задуматься – на самом деле, конечно, в произошедшем не было ничего веселого. Арата Нобу считался одним из своих, он знал все подобные бытовые мелочи, жил ими – и именно поэтому так ловко сумел использовать их для достижения своей цели... Ведь, например, в лаборатории за генетическими образцами он смог пробраться под тем предлогом, что его отправили пополнить запас реактивов для Академии.
- Мы слишком доверяем своим, - вдруг мрачно рыкнула Анко, восседавшая прямо на столе, закинув ногу на ногу, и одним глотком осушила полбутылки саке.
- Да, но в кого мы превратимся, если перестанем доверять? – негромко отозвался Какаши, не отрывая взгляда от книжной страницы.
Никто не нашелся, что на это ответить, и на пару минут повисла тягостная тишина. Особой напряженности обстановке добавляло то, что, по словам все той же Анко, Арата, сговорившись с Камнем, собирался похитить нескольких детей с измененным геномом, предпочтительней всего – Учиху и Хьюгу, именно поэтому он изначально и пошел работать в Академию.
И если образцы из лабораторий еще можно было простить, то детей – нет.
- Нобу – жадный тщеславный идиот! – бескомпромиссно подвела итог Митараши, зло выдохнула и с силой швырнула в стену пустую бутылку.
Осколки осыпались на пол со звоном, хозяин бара страдальчески заломил руки и вжал голову в плечи.
Котетсу наклонился к Изумо и благоговейно прошептал ему на ухо:
- Нет ничего страшнее оскорбленной женщины!..
К счастью, Анко не расслышала. Да и сам Генма услышал эту реплику только потому, что сидел рядом. Вообще чуунины-неразлучники вели себя на удивление тихо, пристроились в сторонке и большей частью помалкивали. То ли робели в обществе джунинов, то ли, что более вероятно, присматривались и собирали информацию.
Асума, под столом совершенно незаметно сжимавший ладонь Куренай, выдохнул дым, задумчиво уставился на свою сигарету и сдержанно заметил:
- Но я действительно не понимаю, с чего вдруг Арата начал пороть горячку сегодня в Академии? Мог ведь спокойно улизнуть, не привлекая к себе внимания... Зачем было еще заложников брать?
- Да крыша просто поехала, вот и все, - пожал плечами Райдо, гипнотизируя собственную кружку.
Генма удивленно покосился на него, но смолчал. Какаши отвлекся ненадолго от своей книжки и протянул:
- Ну, я бы не стал выражаться так категорично... Но вообще, скорее всего, он действительно серьезно опасался, что его в любой момент могут раскрыть, а тут Хайяте вдобавок так некстати взбаламутил воду и заставил Арату сорваться...
- Я ж говорю – крыша поехала, - невозмутимо повторил Райдо и потер правую щеку, на которой все еще был сильно заметен синяк.
Генма тихонько фыркнул: категоричное заявление напарника его очень веселило. А вот то, что Какаши назвал Гекко по имени, вызвало мимолетную вспышку ревности. Надо будет разобраться потом, что за отношения их связывают...
Аоба покатал по столу пустую бутылку и озадаченно нахмурился, пробормотав:
- Странно, что он в итоге гендзюцу не применил, когда сбежать пытался... он ведь один из мастеров, если б остальные показатели быть чуть выше, ему б давно звание джунина дали.
- Видимо, не успел просто, - предположил Генма, пожав плечами.
Чай совсем остыл и стал неприятно горьким. Все-таки, видимо, не один он не разбирается в чае, хозяин бара, похоже, тоже был далек от этого утонченного искусства.
- А этот Ирука... - вдруг с нехорошим прищуром протянула Анко и усмехнулась. – Он действительно не прост!
Какаши издал какой-то подозрительный звук и поспешил спрятаться за книжкой.
- Я всегда говорил, что для добровольной работы в Академии нужно быть по меньшей мере монстром, - благоговейно выдохнул Иваши.
Изумо и Котетсу переглянулись и отчего-то беззвучно захихикали – правда, Генме это хихиканье показалось немного нервным.
Райдо снова почесал щеку, на сей раз левую, со старым шрамом, и сделал глоток из собственной бутылки, потом пробормотал:
- Признаться, возвращение Морино с миссии в самый кульминационный момент оказалось неожиданным...
- А шеф на самом деле не на миссии был, - невозмутимо заявил Мозуке, дуя на горячий чай. – Он тайно расследовал, кто мог похитить документы и где произошла утечка.
Генма удивленно вскинул брови, потом усмехнулся. В конце концов, это же Ибики! С его знаменитым звериным чутьем он просто не мог остаться в стороне.
Шимосо, до того молча напивавшийся с горя, что едва все не пропустил, громко фыркнул и мрачно уставился на Какаши и Генму:
- На фига вы оставили Архив на попечении детей?!
- А на кого мы еще могли его оставить в подобной ситуации? – резонно парировал Ширануи, вопросительно качнув сенбоном, и, не удержавшись, прибавил. – И потом, это была твоя обязанность, как начальника, оставаться на посту, а не пытаться догнать нас.
Шимосо яростно заскрипел зубами, но достойного ответа придумать не смог.
Генма удовлетворенно хмыкнул.
Действительно, ну кто мог предположить, что один из пацанов сразу благополучно заснет в углу на диване, а второй тут же полезет в Архив, обрушит два стеллажа, сломает пять ловушек и наконец запутается в стальной сети, после чего будет орать дурным голосом на весь Штаб, пока ему на помощь не явится лично сам Хокаге, случайно проходивший мимо и потревоженный шумом?
- А где Гай? – вдруг словно очнулся Иваши, озираясь по сторонам. – Что-то давно не видно нашего громогласного Зеленого Зверя, это явно неспроста...
- А он отправился к Сарутоби-сама, выпрашивать себе дозволение взять учеников из грядущего выпуска, - флегматично сообщил Какаши и пожал плечами. – Похоже, его сильно впечатлили детишки, которые сумели так ловко дать отпор Арате.
Генма невольно вспомнил, каким бешеным энтузиазмом сиял сегодня Гай – он увязался за ними по пути к Академии – и с трудом подавил смешок, в красках представив себе аудиенцию у Хокаге. Зеленый Зверь недаром уже давно так рвался в учителя.
- Говорят, ближайшие два выпуска генинов будут очень сильными, - вдруг произнес новый голос совсем рядом с ними, негромкий и чуть хриплый.
Генма вздрогнул и быстро повернул голову.
Хайяте. Неизвестно когда и откуда взявшийся, он тихим привидением стоял рядом с их столом и наблюдал за пьянкой. В ответ на пристальный взгляд Ширануи он не улыбнулся, но едва заметно кивнул.
Как ему удалось подкрасться к ним так незаметно? И как давно он уже стоит здесь?
Похоже, служба в анбу все же не проходит даром.
- О, малыш Гекко! – с пьяной радостью воскликнула Анко, и, качнувшись вперед, ухватила его за воротник и запечатлела звонкий поцелуй где-то в районе его уха, вызвав у Генмы очередную вспышку ревности.
Котетсу и Изумо заметно приободрились и принялись активно подзывать приятеля знаками, которые тот, впрочем, благополучно проигнорировал.
- Вот и славно, нам давно не помешает влияние свежей крови, - невозмутимо отозвался Райдо в ответ на замечание Хайяте, стащил у Генмы кружку с чаем, сделал большой глоток и тут же выразительно скривился. – Проклятье, как ты это пьешь?!
- Нужна практика и закалка, друг мой, - со смешком отозвался Ширануи, не отводя пытливого взгляда от Гекко.
В это мгновение входная дверь громко хлопнула, привлекая общее внимание, и на пороге возник Сабуро, еще более мрачный, чем обычно, вдобавок изрядно побледневший и осунувшийся. И где только пропадал так долго? Аоба поднял голову со стола, расплылся в улыбке и радостно замахал рукой:
- О, Йори, давай к нам! Твоя долгосрочная миссия уже закончилась?!
Сабуро нахмурился еще сильней, но все же шагнул вперед, недовольно буркнув:
- Да, я управился быстрее, чем ожидал... - и вдруг осекся.
Его взгляд упал на Анко, которая приветственно заулыбалась, тоже взмахнув рукой вместе с зажатой в ней бутылкой. Йори отчего-то побледнел сильнее и повернулся в другую сторону – только чтоб увидеть молчаливого меланхоличного Хайяте. Цвет лица Сабуро после этого стал совсем нездоровым, он осторожно попятился...
...и почти столкнулся в дверях с Ибики.
Йори едва не подпрыгнул, неожиданно звонким голосом воскликнул:
- Я в Штаб, возьму еще одну долгосрочную миссию!!! – и поспешно выскочил на улицу.
Генма озадаченно приподнял бровь, весьма удивленный этой внезапной пантомимой.
Морино замер на пороге, не обратив на произошедший инцидент ни малейшего внимания.
- Анко, - тяжело уронил он с губ имя, словно камень, и обвел собравшихся спокойным пристальным взглядом. Все замолчали, как по команде, кто-то даже замер, не донеся кружку до рта. Ибики едва заметно кивнул самому себе и продолжил. – Мне нужно твоя помощь.
На лице Митараши тут же вспыхнула кривая счастливая улыбка, она ловко соскочила со стола, послала собеседникам прощальный воздушный поцелуй и поспешила к выходу, вслед за внушительной широкой спиной Морино.
Все тихонько выдохнули, потом кто-то весело хмыкнул, и разговор продолжился, словно его не прерывали. Генма и Райдо обменялись понимающими взглядами.
Джунины любили при случае добродушно позубоскалить на тему отношений Асумы и Куренай... но на самом деле в деревне была еще одна парочка, всячески старавшаяся привлечь внимание друг друга и одновременно искренне не подозревавшая о взаимной симпатии.
К досаде Генмы, его пристальное внимание Хайяте проигнорировал, негромко заговорив о чем-то с Какаши.
- Что у тебя было с Анко? – вдруг вполголоса спросил Райдо.
Ширануи удивленно покосился на него, потом пожал плечами и привычно качнул сенбоном:
- Ты знаешь, на самом деле ничего. Пару раз погуляли вместе и один раз поцеловались. А потом она сказала, что слишком ценит меня, как друга и коллегу. Довольно странная формулировка, конечно...
Он понятия не имел, почему напарника вдруг заинтересовал этот вопрос. Дело прошлое.
- И все-таки, что с тобой случилось? – в свою очередь спросил Генма, выразительно указав сенбоном на синяк Райдо.
Краем глаза он продолжал следить за Гекко.
Намьяши смутился, мрачно уткнулся носом в кружку и буркнул:
- Да я же тебе уже говорил – упал неудачно.
- Угу, - флегматично отозвался Генма и с деланным безразличием протянул. – А цветы ты тогда тоже нес, чтоб тебе из них лечебную припарку сделали? Или все-таки в качестве извинения?
Райдо едва не поперхнулся и поспешно вскинул на него подозрительный взгляд. Потом очень тяжело и протяжно вздохнул, потер висок и сдался:
- Догадался все-таки. Я был уверен, что ты тогда не обратил внимания.
Генма победно улыбнулся.
Напарник снова вздохнул и притворной мрачностью продолжил:
- На самом деле, ни то, ни другое. Это были просто... ну, цветы. А это... - он дотронулся пальцем до синяка и печально вздохнул в третий раз. – На самом деле, довольно дурацкая история. Мы гуляли вечером в лесу, в какой-то момент заскочили наверх, чтобы скрыться от нашего патруля, а то лишние свидетели, сам понимаешь, всегда ни к чему. Ну, а потом меня вдруг и стукнуло что-то, решил признаться по всем правилам, именно пока мы там на ветке стояли, просто свет луны еще так красиво на ее волосах блестел... Я опустился на одно колено, как положено, все дела... Вот только, блин, мы не рассчитали, что ветка для двоих стишком тонкая и из-за этого под нами вдруг подломится! - Райдо нахмурился еще сильнее, чтобы скрыть смущение, и поспешно закончил, явно желая побыстрее разделаться с рассказом. – Ее я, конечно, поймал, смягчил падение своим телом, но, как назло, умудрился треснуться щекой не то о корень, не то о какой-то камень... И не вздумай ржать!!! – внезапно рявкнул он, чем привлек внимание половины присутствующих.
Генма крепко сжал зубами сенбон в отчаянной попытке подавить рвущийся наружу смех и выставил вперед ладони, показывая, что нет-нет, он спокоен, он совершенно спокоен!
Все-таки Райдо и романтика – это удивительное сочетание.
Наконец справившись с собой и дождавшись, пока остальные вновь отвлекутся на свои разговоры, Ширануи хлопнул напарника по плечу и подмигнул:
- Ладно, дружище, удачи! Познакомь меня тогда как-нибудь с этой счастливицей!
Намьяши посмотрел на него как-то странно, но промолчал.
Котетсу с Изумо, видимо, надоело ждать, пока Гекко соизволит обратить на них внимание, потому что они подскочили к нему с двух сторон, ухватили за руки и хором пропели:
- Хайяте, выпей с нами!!!
Генма очень удивился тому, что на сей раз никаких вспышек ревности не ощутил. Видимо, ревновать к идиотам в высшей степени бессмысленно.
- Вообще-то, я сюда пришел по делу... - невозмутимо отозвался Гекко, с неожиданным упорством не позволяя утащить себя в угол.
Удивленные приятели выпустили его руки, и Хагане обиженно букрнул:
- Ну ты и зануда!
- ...и дело это напрямую касается вас обоих, - так же невозмутимо завершил Хайяте, словно его не прерывали.
Чуунины замолчали и озадаченно посмотрели друг на друга, потом перевели удивленный взгляд на Гекко. Тот устало потер лоб под банданой и негромко сообщил:
- Согласно личному распоряжению Сарутоби-сама, раз вы проявили редкостную смекалку и хитрость и сумели тайно пробраться в Архив, не используя чей-либо секретный код, отныне вы будете официально работать в этом самом Архиве.
На мгновение за столом стало тихо, потом Изумо и Котетсу вновь переглянулись и хором горестно воскликнули:
- О нет! Только не бумажная работа!!!
И в этом возгласе было столько неподдельного отчаяния, что все присутствующие дружно разразились громким хохотом.
А Гекко под шумок улизнул. Генма это, конечно, заметил, но удерживать его не стал. Вместо этого философски покосился на недопитый чай, ненавязчиво передвинул чашку поближе к Райдо и поднялся с места, пряча руки в карманах штанов.
Шимосо раздраженно покосился на дверь, за которой только что скрылся Хайяте, презрительно скривился и бросил:
- Не понимаю я, почему все так с ним носятся! Болезненный гений, необыкновенный талант... А по мне так – просто избалованный мальчишка, которому место досталось из-за связей папочки!
Генма невольно вспомнил, как в прошлый раз он тоже так же нелестно отзывался о Гекко. И, судя по удивленным взглядам остальных, особого понимания эти слова снова не нашли.
- Шимосо. Пасть закрой, - ласково посоветовал Ширануи и многозначительно качнул сенбоном.
Тот поперхнулся и выпучил глаза, как рыба.
Генма только хмыкнул и двинулся к выходу. Кто-то вновь упомянул Арату, и «высокое собрание» опять дружно взялось перемывать ему кости. На прощание, так сказать.
Когда Ширануи уже потянулся к ручке, дверь распахнулась, едва не заехав ему по лбу, и в помещение вихрем ворвался Эбису. Указательным пальцем поправив на носу неизменные темные очки, он решительно шагнул к общему столу и громогласно прервал все разговоры восклицанием:
- Где ваше чувство собственного достоинства?! Как вы можете так открыто и беспечно обсуждать столь серьезные и, не побоюсь этого слова, мрачные темы, такие события, которые, без сомнения, оставят темное пятно на репутации Конохи?! Как вы можете позволять себе сплетничать, словно старые девы?!! Я, элитный наставник, не допущу подобного!
- Остынь, дружище, нас, как бы, поздно уже наставлять… - примирительно поднял ладонь Асума.
Как и следовало ожидать, это замечание только спровоцировало со стороны Эбису еще более яростную вспышку. Генма хмыкнул, но, не став слушать дальше, наконец вышел на улицу.
Воздух после дымного и душного помещения показался неожиданно холодным и чистым. Ширануи глубоко вздохнул и, запрокинув голову, посмотрел в темное, черно-синее летнее небо с мелкими крупинками звезд.
Жизнь в Конохе продолжается всегда, несмотря ни на что.

* * *

Больше всего Хайяте сейчас хотелось просто упасть и уснуть. Потому что день эмоционально получился выматывающим донельзя, вдобавок его едва не заперли в госпитале, когда он все-таки рискнул туда заглянуть... вырваться удалось только чудом – все в Конохе, в том числе врачи, были слишком взбудоражены новостями о шпионе, и на Гекко в результате все-таки обратили не столь пристальное внимание, как обычно. В результате царапина на боку теперь была зашита, сам бок обкололи антибиотиками, и болеть он наконец временно перестал, но зато жутко зудел и чесался.
Полвечера пришлось убить на написание отчетов для Ибики и личную аудиенцию у Хокаге, до этого его долго теребил Ирука вместе со своим выводком любимых учеников, а потом нагрянули сестра и братья, спастись от которых удалось лишь бегством к Хокаге. Оставалось только радоваться, что на него не налетели Котетсу с Изумо (видимо, просто не нашли)... и Генма. Потому что после сцены на крыше Академии Ширануи неожиданно оставил его в покое и куда-то демонстративно пропал.
Кто бы мог подумать, что в итоге его расследование на благо любимого шефа приведет к подобному... Он ведь начал следить за Аратой совсем по другой причине, у него даже мысли не возникало, что тот может оказаться вражеским шпионом.
Хотелось просто упасть и уснуть... но что-то – то ли интуиция, то ли глас рассудка, то ли и то, и другое сразу – настойчиво намекало, что осуществить этот простой план ему вряд ли удастся.
Доплетясь до дома по удивительно пустынным улицам, Хайяте поднялся по лестнице, сонно потирая глаза, чуть помедлил на пороге, но намеренно не стал оглядываться и просто оставил входную дверь приоткрытой. В прихожей механически стянул обувь и жилет с банданой и прошел на кухню, где, не тратя времени, принялся за заваривание чая. На идеально чистом деревянном столе симметрично замерли две маленькие коричневые чашечки.
Ждать пришлось совсем недолго – на воде только-только начали появляться первые пузырьки. Входная дверь с едва различимым скрипом закрылась, потом негромко щелкнул замок. Шебуршение в прихожей тоже оказалось удивительно тихим, а через мгновение на пороге кухни бесшумно объявился Ширануи. Босиком, но в жилете и с банданой, словно в любой момент готов был уйти по первому требованию, только сенбон был воинственно задран кверху под острым углом.
Оба молчали. Гекко все свое внимание сосредоточил на заваривании чая, хотя игнорировать неотрывно следивший за ним чужой взгляд было сложно. Впрочем, справедливости ради стоит признать, что взгляд этот не был тяжелым и пристальным, скорее, скользящим и удивительно ненавязчивым. Словно Генма ничего не ждал и не требовал, а просто... наблюдал. Вариант «любовался» Хайяте решительно отмел еще до того, как тот успел полностью сформулироваться в мозгу.
Наконец разлив чай в чашки, Гекко жестом предложил гостю сесть. Тот весело и лишь совсем чуть-чуть неуверенно улыбнулся в ответ, подходя к столу.
На улице на удивление громко стрекотали цикады. Ночь выдалась теплая, но не душная, и Хайяте не стал закрывать окна. Легкий ветерок слабо колыхал занавески, отчего создавалось впечатление, будто они дышат.
Генма крепко обхватил крошечную чашечку, утонувшую в его ладонях, глубоко вдохнул ароматный пар и сделал маленький глоток. Потом улыбнулся шире и полушутливо-полувсерьез заметил:
- Теперь хоть буду знать вкус настоящего правильного чая!
Хайяте хотел было ответить что-то вроде: «Он тебе еще надоест», - но передумал. Сдавать все посты обороны разом он не собирался. Это слишком скучно.
Проклятье! Сможет он теперь хоть когда-нибудь не вздрагивать при любом упоминании слова «скука»?!
- Что-то не так? – негромко и очень осторожно спросил Генма, внимательно глядя на него.
Гекко осознал, что хмурится, с силой потер пальцем переносицу и отрицательно мотнул головой.
Они допили чай в молчании, потом перешли в спальню. Ширануи, задумчиво вертевший в пальцах свой сенбон, наконец привычно воткнул его в воротник и, словно решившись, произнес:
- Я правильно понимаю, что ты уже разобрался с теми проблемами, о которых говорил?
Гекко обернулся и пристально посмотрел на него. Они стояли так близко, всего в паре шагов друг от друга, что он легко мог различить рисунок радужки в чужих глазах. Такой теплый медово-гречишный цвет...
Хайяте тихонько вздохнул и первым протянул руки вперед, сцепил пальцы в замок у него на шее и чуть надавил, заставляя наклониться.
Губы у Генмы оказались сухие и почему-то чуть соленые. Они целовались медленно и поверхностно – простое касание губ, спокойно, выжидающе, но даже от такой мелочи по позвоночнику Хайяте вдруг словно стрельнул слабый заряд тока. От неожиданности он на мгновение задохнулся, а Ширануи, по-прежнему не пытаясь углубить поцелуй, вдруг легонько куснул его за нижнюю губу, сделал пару шагов вперед, заставляя отступить, и уронил спиной на кровать. Сам упал сверху, но подставил локти и оперся на них, чтобы не придавить своим весом. Скользнул ладонями под водолазку, с силой провел по спине – руки у него были теплые, и прикосновения по-прежнему не вызывали раздражения и настороженности. Это удивляло и казалось непривычным.
Хайяте хотел было вплести пальцы в чужие волосы, но наткнулся на холод металла – протектор. Генма в это же мгновение отстранился – недалеко, так, что они по-прежнему чувствовали дыхание друг друга, и посмотрел ему в глаза, пристально и как-то неожиданно серьезно.
Гекко удивленно моргнул.
Ширануи едва слышно вздохнул и с философской тоской протянул:
- Что будет в этот раз? Снова крысы в шкафу? Или твои двинутые на всю голову друзья? Или срочный вызов от Хокаге?
Хайяте опять моргнул и открыл рот, чтобы спросить, откуда вдруг взялись такие пессимистические настроения... потом замер и прислушался.
По правде говоря, возможно было все, что угодно. Просто потому, что Коноха – это одна большая коммунальная квартира.
И да, натужный скрип ему все-таки не померещился. Печально вздохнув в ответ, Хайяте обнял Генму за шею покрепче и устало констатировал:
- Кровать.
Теперь уже настала очередь Ширануи непонимающе моргать:
- Что?
- Кровать сейчас сломается, - серьезно пояснил Гекко.
Словно в ответ на его слова, протяжный скрип повторился, сменился неожиданным треском – и обе левые ножки вдруг одновременно подломились. Кровать ощутимо тряхнуло, она резко накренилась, как потерпевшая крушение лодка, и оба бравых шиноби скатились с нее и оказались на полу под окном. Причем Хайяте внезапно очутился сверху. Дождавшись, пока комната перестанет вращаться перед глазами, он расцепил руки, невозмутимо поставил локоть на грудь Генмы, подпер ладонью подбородок и задумчиво уставился на своего офигевшего вот-уже-почти-но-все-еще-не-совсем-любовника.
Тот наконец проморгался, покосился на руины кровати и медленно произнес, крепче сжав ладони на талии Хайяте:
- Признавайся сразу. Ты пророк?
Гекко негромко фыркнул и вздохнул:
- Нет, просто я хорошо знаю свою мебель... вернее, знал. Ты должен мне новую кровать.
По правде говоря, ему очень хотелось нервно захихикать, но он мужественно держался. А иначе несолидно. И вообще, имидж поддерживать тоже надо.
Вся проблема в том, что в Конохе очень сложно достать хорошую мебель, даже с вполне приличной зарплатой шиноби.
Ширануи какое-то время озадаченно пялился на него, потом лихо ухмыльнулся и с нарочитой неспешностью спустил руки ниже, великодушно заявив:
- Готов безвозмездно предоставить свою!
Гекко прислушался к собственным ощущениям – нахождение чужих ладоней в совершенно не положенном для них месте, как ни странно, по-прежнему не раздражало – и серьезно кивнул:
- Хорошо. Притащишь ее сюда сам.
Лицо Генмы медленно вытянулось, и на нем отобразился искренний шок. Хайяте, не удержавшись, улыбнулся уголками губ. А в следующую секунду в глазах Ширануи блеснул опасный огонек, и он резко перевернулся, снова подмяв Гекко под себя, при этом, однако, поддержав его одной рукой за талию, а другой обхватив затылок, чтоб он не треснулся головой. Негромко засмеялся и вдруг ткнулся лбом ему в шею. Хайяте вздрогнул от неожиданности и щекотки, с трудом подавив мгновенное желание дернуться прочь. Сухие губы мимолетно коснулись его ключиц сквозь тонкую ткань водолазки, словно извиняясь, потом Генма поднял голову, все еще посмеиваясь, и пристально посмотрел на него.
- Ну уж нет! Так легко ты от меня теперь не отделаешься, - неожиданно спокойно констатировал он.
После чего выпустил его из объятий и поднялся на ноги. И приглашающе протянул ему раскрытую ладонь, как сегодня днем на крыше Академии.
Хайяте медленно сел, не отрывая взгляда от этой ладони и в задумчивости прикусив щеку изнутри.
Наверное… Почему бы и нет, раз они уже зашли так далеко?..
В конце концов, чего он теряет?
Разве что – перспективы на независимую личную жизнь, свободное время, возможность спокойно заниматься своими делами и проводить вечера в умиротворенном одиночестве, душевное равновесие, право вольно распоряжаться собой и...
Гекко не стал заканчивать мысленный список. Негромко вздохнул, тряхнул головой, отчего челка привычно упала на глаза, и принял предложенную руку.
Сильные, жесткие от мозолей пальцы крепко сомкнулись на его запястье, и Генма с легкостью вздернул его на ноги, счастливо ухмыляясь, не то как влюбленный, не то как сумасшедший. Честно говоря, Хайяте не был уверен, какой вариант пугает его больше.
Всю дорогу до своего дома Ширануи держал его за руку. Не так, словно боялся, что Гекко передумает и уйдет. Так, словно ему просто было это приятно – держать его за руку.
И это тоже пугало, но одновременно – завораживало.
В отличие от полупустой и идеально чистой квартиры Хайяте, жилище Генмы действительно во многом напоминало берлогу холостяка. Впрочем, на кухне было чисто, да и в спальне тоже, даже пыль явно протирали всего пару дней назад, просто всюду беспорядочно возвышались груды самых разных вещей, которым не нашлось места в одиноком покосившемся шкафу: одежда, обувь, сумки, книги со свитками, журналы, спальный мешок, пледы, старая и довольно потертая волчья шкура с зубастой головой и на удивление пышным хвостом... Посуда на кухне вся была чистая, но громоздилась на мойке опасно неустойчивой пирамидой. На люстре в спальне задумчиво покачивались нунчаки. Единственным участком, который пребывал в идеальном порядке, оказалась «оружейная»: в дальнем от окна углу на самодельных полочках в ящичках были аккуратно разложены кунаи, сюрикены и сенбоны. Поспешно сдернув блудные нунчаки с люстры, Генма пристроил их туда же и замер посреди комнаты, словно не зная, куда пристроить руки. Его любимый сенбон все еще торчал в воротнике жилета, и без него во рту Ширануи явно нервничал, даже в какой-то момент потянулся к спасительной игле пальцами, но одернул себя и снова выжидающе замер.
Хайяте мог бы сказать, что Генма ведет себя, как девственник на первом свидании. Он даже уже почти открыл рот... но благоразумно решил промолчать. В конце концов, в самом начале подобным шуткам не место.
Вместо этого Гекко окинул задумчивым взглядом незастеленную, но чистую постель, потом повернулся к хозяину квартиры, выразительно развел руками и приподнял одну бровь. В конце концов, он инициативу уже проявлял.
Ширануи вдруг разом перестал нервничать, улыбнулся – мягко, открыто, удивительно красиво – выключил свет и уверенно приблизился.
На сей раз он целовал более нетерпеливо, хотя все еще осторожно. Хайяте это ему позволил, выжидая и анализируя собственные ощущения. Падать на кровать они больше не рискнули – а то мало ли, если вдруг, где они посреди ночи найдут еще одну запасную?
Когда чужие губы коснулись шеи, Гекко снова словно ударило током. Это не было неприятно, но настораживало – подобных ощущений в постели он раньше не испытывал. Ширануи на мгновение отстранился, что скинуть свою жилетку и одновременно помочь ему стянуть через голову водолазку. А потом вдруг замер.
Хайяте с трудом подавил порыв выразительно закатить глаза – ну что еще?!
Генма задумчиво разглядывал его лицо, бережно поглаживая большим пальцем щеку, и, помявшись, осторожно спросил:
- А как на это отреагирует твоя невеста?
Гекко непонимающе моргнул, мысленно отметив, что это входит в привычку... потом громко фыркнул и несильно дернул Ширануи за торчавшую из-под банданы длинную прядь, невозмутимо заявив:
- Ну, вообще-то, она сразу сказала, что ты мне подходишь.
Видимо, Генма уже устал удивляться за этой вечер, потому что в ответ просто высоко поднял обе брови.
Хайяте пожал плечами – по голой спине пробежал неуютный холодок от приоткрытого окна – и пояснил:
- Мы просто друзья. И ей, кстати, нравится твой напарник.
- Напарник, значит? – задумчиво повторил Генма и издал странный смешок, вновь наклоняясь.
А потом резко стало не до невест и напарников.
Гекко сорвал чужую надоевшую бандану и наконец запустил пальцы в прохладные густые волосы – надо будет спросить у него, почему он защищает протектором именно затылок. Когда-нибудь. Потом.
Когда Ширануи наконец тоже снял водолазку, это оказалось не просто ударом тока. Касание кожи к коже было ошеломительно, Гекко снова вздрогнул и дернулся в сторону, а потом широко распахнул глаза, только сейчас наконец сообразив, что внутренние искры и разряды, которые он ощущал, были результатом переплетения их чакр.
Черт возьми, еще ни с одним партнером у него не было такое полного совпадения и взаимодействия!
Судя по изумленному взгляду Генмы, он тоже это почувствовал.
- Какой у тебя тип?.. – одновременно прошептали они, и оба осеклись, недоверчиво разглядывая друг друга.
Наконец Ширануи ответил первым, снова на пробу осторожно касаясь его ключиц губами и посылая тем самым маленькую невидимую искру:
- Ведущий – Земля, дополнительный – Вода.
Гекко резко выдохнул, откинул голову назад, подставляя шею – настороженно и одновременно нетерпеливо – и рвано выдохнул:
- У меня – Вода и Земля, наоборот.
Медленную довольную улыбку чертового Генмы он почувствовал кожей.
Касания – неторопливые, осторожные, на пробу. Чтоб не обжечься – почти в буквальном смысле. Мелкие подкожные искры то и дело заставляли вздрагивать, одновременно желая продолжения, снова, немедленно, сейчас же. Хайяте даже не заметил, в какой именно момент ему стало нестерпимо жарко и в ложбинке позвоночника заструился пот. Он задыхался, но, хвала Ками, приступы кашля не напоминали о себе целый день, если повезет, до утра все будет в порядке...
Генма, который тщательно вылизывал его раненый бок вокруг повязки, словно кот, поднял голову, как будто услышав эту мысль, и хрипло прошептал:
- Надо окно закрыть... замерзнешь...
- Да катись к демонам!!! – не выдержав, яростно рявкнул Хайяте в ответ и, противореча собственным словам, резко притянул Генму к себе, губами ловя его довольный смешок.
Их чакра смешивалась и плавилась, медленно текла по телам, связывая так, что не разорвешь. Ощущение по своей силе было необыкновенным и новым для обоих, и хотелось не спешить, распробовать, но не спешить не получалось, потому что одновременно хотелось всего и сразу, касаться, чувствовать прикосновения, всем телом, всей кожей, не отрываться, не отпускать. Руки Генмы были, казалось, повсюду. Горячие, жесткие, уверенные и одновременно сдержанные, словно дававшие свободу выбора. И чертовы искры под закрытыми веками, зеленые и голубые. А еще нетерпеливые губы, сухие и соленые.
Жарко, жарко, быстро и решительно, еще быстрее, словно соревнуясь. Невидимая чакра неслышно потрескивала, и из-за ее напряжения, захватившего все чувства, Хайяте даже совсем не почувствовал боли при проникновении, вообще все чисто физические ощущения из-за этого казались чуть приглушенными, тем нетерпеливей было желание получить больше, прижать ближе, обнять, не отпускать, не...
Разрядка тоже вышла буквально оглушительной. Гекко уже почти возненавидел проклятые разноцветные звездочки перед глазами – когда невероятное напряжение вдруг взорвалось и стремительно вытекло прочь, как талая вода. Вместе со всеми тревогами, раздражением и переживаниями последних дней, оставив совершенно расслабленное тело, слипающиеся веки и умиротворенное спокойствие.
Они остались лежать спутанным клубком рук и ног – шевелиться лично у Хайяте не было ни сил, ни желания. Однако он все-таки собрался, и, выровняв наконец сбитое дыхание и подавив внезапно решивший прорезаться кашель, выдохнул:
- С этой взбесившейся чакрой... нужно что-то... делать...
- Угу, - выразительно выдал Генма где-то в районе его плеча.
Потом – спустя пару минут, а может, спустя полчаса, границы времени совершенно смазались, и, по справедливости говоря, лично Гекко было абсолютно все равно – упрямый Ширануи все-таки поднялся, чтобы закрыть окно, потом заботливо укутал любовника в одеяло, подгреб поближе к себе и мгновенно отрубился, ткнувшись лбом ему в шею.
Хайяте последовал в царство снов сразу за ним, успев подумать только, что, кажется, впервые так спокойно засыпает в одной постели с другим человеком.

* * *

Со всем этим бедламом последних дней Гекко уже почти успел забыть, как выглядит его родное рабочее место. Большой и подробный анатомический плакат на стене с указанием всех болевых точек человека, рядом – красочная агитлистовка с Сарутоби, торжественно тыкавшим в зрителя пальцем со словами: «А ты уже трудишься на благо Конохи?!» На полупустом столе – густой белесый слой пыли и сверкающая груда затупившихся скальпелей. Хайяте вздохнул, задумчиво потер поясницу и повертел один скальпель в руках, потом решительно отложил его обратно и демонстративно водрузил точильный камень на край стола: если так нужно, точите сами, он в нерабочее время больше фигней страдать не намерен. Еще раз вздохнув, Гекко извлек из ящика кое-какие документы, присоединил к принесенным с собой папкам и наконец направился в кабинет начальства.
Ибики неподвижно сидел у себя за столом и, судя по всему, медитировал. Перед ним лежал небольшой деревянный брусок… но, возможно, это Хайяте только показалось, потому что при виде подчиненного Морино загадочный объект поспешно спрятал, выпрямился и вперил в гостя пристальный взгляд.
Гекко снова вздохнул – на сей раз мысленно – и порадовался, что за полгода работы в этом славном месте у него к подобным недружелюбным взорам выработался иммунитет. Поэтому он уверенно прошел к столу и протянул шефу документы со словами:
- Миссия выполнена.
От более пространных комментариев он благоразумно решил воздержаться.
Все-таки напрямую заявлять начальству, тем более такому, как Морино Ибики, что оно использует служебное положение в личных целях – немножко самоубийство.
Оставалось только надеяться, что больше его собирать компромат не пошлют. Хотя бы в ближайшее время.
Ибики быстро проглядел документы, тщательно заполненные убористым четким почерком, и невозмутимо кивнул:
- Хорошо, - потом поднял на подчиненного еще более пронзительный взгляд и медленно произнес. – Но где третья папка, на Ширануи?
Хайяте, не удержавшись, коротко скрипнул зубами. Проклятье. Зачем спрашивать, если ответ и так известен? Уж кто-кто, а Морино наверняка давно обо всем догадался, скорее всего, даже раньше самого Гекко! С большим трудом сохранив внешнюю невозмутимость, Хайяте тряхнул головой, так, что челка упала на глаза, и серьезно заявил:
- Я могу лично пообещать Вам, Ибики-сан, что он больше не будет... мм... беспокоить Анко-сан.
Глаза шефа холодно блеснули, он поджал губы и отрывисто бросил:
- Отец знает?
Гекко невольно вздрогнул, почувствовав, как в животе от нервов все мгновенно скрутилось в тугой узел.
О возможной реакции отца думать не хотелось. Совсем.
Уж слишком ярко запомнился всей семье прошлый грандиозный скандал, когда старший брат, Ран, вдруг в открытую заявил, что предпочитает отношения с мужчинами и семью заводить не намерен. Тогда положение спасло только то, что у среднего брата, Таики, как раз родился второй сын...
Конечно, сейчас жена Таики вновь ходила беременная – уже в четвертый раз – но надеяться на ту же отмазку было слишком опрометчиво.
Когда Хайяте вспоминал, что прежним главой отдела внутренней безопасности был отец, все его тело поневоле прошибала нервная дрожь.
Наконец, поняв, что пауза слишком затянулась, он открыто встретил пристальный взгляд Ибики и негромко ответил:
- Пока нет.
Шеф еще почти минуту сверлил его взором истинного патологоанатома, потом с протяжным вздохом откинулся на спинку кресла и устало помассировал виски:
- Ладно... Так и быть, я тебя прикрою. В качестве благодарности за хорошо выполненную работу.
Хайяте медленно с облегчением выдохнул, только сейчас осознав, что задержал дыхание. Опустил взгляд на стол и обратил внимание, что деревянные фигурки божков пропали – словно и не было, померещились. Конечно, границы дозволенного в такой момент проверять не стоило, но он все-таки не удержался от вопроса:
- Анко-сан понравился подарок?
Ну, как известно, риск ведь благородное дело и все такое.
Ибики одарил его предупреждающим взглядом, однако все же усмехнулся и с притворным раздражением ворчливо сообщил:
- Она сказала, что не прочь получить полный вариант «психованного зоопарка под названием Коноха», - и, не давая больше ничего спросить, поднялся со своего места, коротко кивнув. – Ладно, вали отсюда, ночь на дворе.
После чего решительно прошел мимо него к двери, ведущей в подвал, по дороге с привычной грубоватой нежностью потрепав по волосам, как ребенка.
Хайяте сам не сразу понял, что улыбается.
На улице было довольно прохладно. Он зябко потер плечи – видимо, все же не стоило убегать в одной водолазке – и поспешил к дому Ширануи.
На горизонте маячила тонкая бледная полоска рассвета.
В прихожей его едва не скрутил внезапный приступ кашля. Как назло, действие обезболивающего тоже закончилось, и бок опять противно разнылся. Не рискнув в потемках шарить по чужой кухне в попытках приготовить чай, Хайяте решил, что вполне обойдется – в конце концов, это все сущие мелочи жизни. Он замерз и по-прежнему хотел спать, это, пожалуй, было главным.
К счастью, Генма так и не проснулся и его кратковременного отсутствия не заметил. Он лежал на животе, обхватив руками подушку, и дышал медленно и умиротворенно. Хайяте быстро разделся и осторожно забрался под одеяло. Ширануи даже не пошевелился – неужели настолько доверяет? Обычно ведь сон любого шиноби чуток, как гладь воды...
Под правой лопаткой Генмы был бледный розовый шрам с рваными краями, четко выделявшийся на загорелой коже. Хайяте осторожно провел над ним ладонью, не касаясь.
Кто не успел прикрыть тебе спину?
У Ширануи вообще было довольно много шрамов...
Поморщившись, Гекко помассировал горло, потом осторожно улегся, стараясь не побеспокоить раненый бок, немного подумал и все же обнял любовника одной рукой, ткнувшись носом в чужое плечо.
Может, имеет смысл все-таки сказать Генме, где именно он работает?..
Обязательно.
Месяца через четыре, когда Ширануи привыкнет и точно не вздумает сбежать.
Хайяте тихонько выдохнул и наконец закрыл глаза, засыпая. Во сне опять ждала темная река, тихая и спокойная.
...И он внезапно понял, что ему совсем не хочется ломать эту ракушку. Хочется, чтоб она раскрылась сама.
Говорят, речной жемчуг удивительно красив.

* * *

Генме давно не спалось так крепко и спокойно. Правда, посреди ночи он все же проснулся оттого, что Хайяте осторожно выбрался из его объятий, бесшумно оделся и куда-то ушел. Это здорово испортило настроение, но Ширануи спросонья решил отнестись к жизни философски, воспринял тайное бегство любовника, как еще одну ступеньку к достижению желанной цели, и заснул снова. Правда, примерно через час его опять разбудил легкий шорох, и, едва заметно приоткрыв один глаз и тщательно сохраняя ровное сонное дыхание, Генма с приятным удивлением обнаружил, что Хайяте вернулся.
Нельзя сказать, что эпизодическое отсутствие Гекко его совсем не беспокоило... Более того, мгновенно заявила о себе привычная ревность, требуя немедленно узнать, куда он ходил и зачем. Но – главное, что он все-таки вернулся. А все остальное можно будет выяснить потом.
В конце концов, время и возможность теперь есть.
Генма почувствовал, как губы сами собой разъезжаются в торжествующей ухмылке, со вкусом потянулся, разминая плечи, и принялся тщательно отмывать крутобокую радостно-оранжевую тыкву. Он специально встал пораньше, чтобы приготовить завтрак, оставив любовника мирно нежиться в постели, с головой закутавшись в одеяло. Продуктов дома по-прежнему было немного, так что в итоге, глубокомысленно почесав в затылке, Ширануи решил остановиться на своем любимом тыквенном супе. В паре мест проткнув овощ сенбоном, он водрузил его на противень и отправил в разогретую духовку.
Пока тыква доходила, Генма успел повторно перемыть всю посуду и сложить ее на мойке двумя аккуратными башенками – все никак не было времени нормально собрать и привинтить над раковиной шкафчик.
Часы показывали начало десятого, когда на улице вдруг раздался чей-то полный искренней ярости крик. Ширануи от неожиданности чуть не выронил миску и подошел к окну, с любопытством покачивая во рту своим неизменным сенбоном.
Дыма от взрывов нигде видно не было, паники среди мирного населения тоже не наблюдалось, напротив, люди мирно шли по улицам каждый по своим делам, никто никуда не спешил... а хотя нет, подождите.
Яростный крик все приближался, складываясь в неразборчивую ругань. Ему вторил совершенно счастливый и одновременно поистине демонический детский смех. Генма заинтересованно приподнял одну бровь и на всякий случай отставил миску в сторону.
Через пару мгновений из-за угла выскочил светловолосый мальчишка лет десяти, размахивавший небольшим ведром ярко-синей краски и малярной кистью. Ширануи признал в нем вчерашнего пацана, набедокурившего в Архиве, но стопроцентной уверенности у него не было. Мальчишка промчался как раз у него под окном, заливисто хохоча и умудряясь на бегу показывать через плечо язык. Спустя секунду из-за того же угла появился запыхавшийся и совершенно красный Ирука с устрашающим ревом:
- НАРУТО!!! В твоем словаре что, совсем нет понятия «ПОЧТЕНИЕ»?!!!
Пацан в ответ только захохотал еще громче и прибавил скорость. Ирука зарычал, на бегу сложил печати – и вот за малолетним нарушителем спокойствия помчались уже три Ируки, одинаково разъяренных и полных жажды справедливого возмездия.
Генма удивленно хмыкнул, почесав нос. Что же такого нужно было сотворить, чтобы настолько вывести из себя обычно спокойного и доброго Умино-сенсея, души не чаявшего в детях? Ширануи задумчиво покачал головой и собрался уже было отойти от окна, как вдруг краем глаза выловил что-то непривычное. Повернул голову и вгляделся внимательней, ища, что же привлекло его внимание. Крыши, крыши, крыши, провода, скала, монумент Хокаге, снова крыши, рынок, крыши...
Стоп.
Секундочку.
Генма вернул взгляд на высеченные в скале лица Хокаге... и почувствовал, как его брови стремительно ползут вверх.
Потому что под левым глазом Четвертого красовался смачный, ярко-синий, с явной любовью выведенный фингал. Щеки Второго украшали спиральки, щеки Первого – крестики, но больше всего не повезло, пожалуй, Третьему: у него были пририсованы гротескные ресницы и широкая клоунская улыбка, а прямо посреди лба наблюдались косые иероглифы, в которых с некоторым трудом можно было опознать слово «рамен».
Генма с трудом справился с собственными бровями и прыснул, а потом и вовсе засмеялся в голос. Судя по суете на улице, остальные тоже наконец заметили новый дизайн памятника.
Да уж, никаким почтением тут и правда даже не пахло!
Оставалось только удивляться, откуда в мирное время берутся столь невыносимые дети.
Покачав головой, Ширануи извлек тыкву из духовки, подождал, пока она подостынет, потом срезал верх и вынул семена. Мякоть тщательно размял и поставил в кастрюле на плиту, доводить до кипения. Теперь не забыть вовремя добавить масло, молоко и заранее отваренный рис.
Минут через десять на пороге кухни появился Хайяте, голый по пояс и с мокрыми после душа волосами – вероятно, его разбудили вопли Ируки. Спокойно посмотрев на хозяина квартиры, он едва заметно кивнул вместо приветствия и уселся за столом с таким невозмутимым видом, словно всегда здесь был. Ну, один в один приблудившийся бродячий кот! Острые когти и неуязвимое чувство собственного достоинства прилагаются. Подавив невольный смешок, Генма цокнул языком, самодовольно отметив на шее Гекко впечатляющий засос, после чего швырнул ему теплый плед и полотенце, с притворной строгостью заявив:
- Укутайся, нечего сверкать тут голым пузом! – более чем актуальное замечание, иначе о завтраке благополучно придется забыть на неопределенное время. – И голову вытри! Еще только не хватало, чтоб ты разболелся – что мне тогда потом с тобой делать?
Хайяте накинул плед на плечи и вдруг – Генма даже ушам своим не поверил – коротко хихикнул, хитро сверкнув глазами из-под влажной челки:
- Ты всегда так романтичен по утрам?
Ширануи одернул водолазку и выразительно помахал в воздухе ложкой, невозмутимо заявив:
- Нет, только тогда, когда тот, кому посчастливилось разделить со мной утро, выглядит так, будто не ел три дня, а не спал еще дольше, красуется темными кругами под глазами, кашляет с перерывом в пять минут и в общем и целом выглядит, как нечто среднее между призраком и свежим мертвецом.
Гекко с энтузиазмом вытер волосы, отчего они взлохматились еще больше, чем обычно, уронил полотенце на колени и драматично вздохнул:
- Поверить не могу! И как только тебя могло соблазнить такое жалкое существо?
- Просто я умею смотреть в суть вещей, - серьезно ответил Генма, и его голос стал неожиданно хриплым.
Хайяте почти минуту внимательно разглядывал его, потом перевел взгляд за окно. Ширануи хмыкнул и, отвернувшись, принялся сосредоточенно помешивать тыквенное пюре, потом влил туда немного молока.
- Вкусно пахнет, - через какое-то время заметил Гекко, пытаясь расчесать спутавшиеся волосы пальцами.
Генма довольно улыбнулся и, вновь взмахнув ложкой, гордо заявил:
- Тыквенный суп! Сказал бы, что это мое фирменное блюдо, но для фирменного блюда все-таки как-то простовато... Ничего, я потом мясо приготовлю, нужно только будет наконец в магазин сходить!
Хайяте кивнул и даже, кажется, чуть-чуть улыбнулся, повертел в руках забытую на столе чашку и вдруг признался:
- Я не умею готовить.
Генма даже перестал помешивать суп и удивленно оглянулся на собеседника через плечо:
- Что, совсем?
Гекко просто кивнул:
- Я хорошо разбираюсь в чае и знаю, как правильно его заваривать, но все остальное... Сестра постоянно приносит мне разные поваренные книги, но научить меня чему-либо ей так и не удалось.
Ширануи накрыл кастрюлю крышкой и обернулся, все еще искренне изумленный:
- Чем же ты питаешься?
Хайяте пожал плечами, кутаясь в плед плотнее и поджимая под себя ноги, как птица:
- Ем вне дома. Или покупаю какие-нибудь полуфабрикаты.
Генма скрестил руки на груди и покачал головой:
- М-да... - а потом широко улыбнулся и подмигнул. – Ну, впрочем, логично: должны же у тебя быть хоть какие-то недостатки?
Гекко не успел ничего ответить – в это самое мгновение входная дверь вдруг громко хлопнула, и от стен прихожей отразился чрезмерно радостный голос:
- Ген-чаааан!!!
Через секунду на кухне возник Кейичи, запыхавшийся и покрасневший от быстрого бега. Впрочем, одежда его, как всегда, пребывала в идеальном порядке, а мягкие светлые волосы были аккуратно расчесаны.
- Ген-чан!!! – повторил гость и вдруг бросился к нему на шею с воплем. – Я так скучал!!!
Ширануи отложил ложку и отстраненно подумал, что да, он ведь так и не забрал у Кейичи запасной ключ от своей квартиры.
Хайяте подпер подбородок ладонью и наблюдал за разворачивавшейся сценой с откровенным интересом. Генма флегматично покачнул сенбоном и открыл было рот, но Кейичи не дал ему вставить и слова, возбужденно затараторив:
- Ты был совершенно прав, все бабы – дуры и стервы, теперь я это понял! Я так жестоко ошибался... Мое сердце разбито, но я всегда знал, что в любой момент могу к тебе вернуться и!.. – он внезапно запнулся и вдруг совершенно другим тоном, мрачно и капризно спросил. – А это еще кто?
Ширануи осторожно отцепил от своей шеи холодные руки, все еще не до конца понимая, что вообще происходит. А Кейичи тем временем с подозрением разглядывал невозмутимого Гекко, потом резко развернулся и, устремив на Генму сверкавшие от ярости и слез голубые глаза, капризно топнул ногой, возгласив:
- Всего две недели – а ты!.. – задохнувшись от возмущения, он судорожно втянул в себя воздух и сжал кулаки. – Ты уже променял меня на какого-то жалкого!.. – снова не закончив предложение, он вихрем развернулся и вылетел с кухни, оскорблено бросив через плечо. – Даже и не вздумай приползти ко мне потом на коленях мириться, никогда не прощу тебе этого предательства!!!
В прихожей опять глухо хлопнула входная дверь, на сей раз весьма выразительно и категорично.
Ширануи озадаченно почесал подбородок, глядя вслед эмоциональному гостю.
- Кто это был? – поинтересовался Гекко, чуть склонив голову набок.
Генма перевел взгляд на него:
- А? Да так, мой прежний любовник... Упс.
Так вот в чем дело! Кейичи, выходит, приходил мириться... Ах да, а самому Ширануи ведь было положено смиренно играть роль брошенного несчастного влюбленного. Или что-то в этом роде. А у него вместо этого по утрам сидят тут всякие, полуобнаженные и с засосами на шее...
Хайяте выразительно приподнял одну бровь, а потом вдруг запрокинул голову назад и засмеялся.
Генма замер, любуясь и одновременно боясь спугнуть. Впервые ведь...
Смех у Гекко был негромкий, чуть хриплый и странно мягкий, а еще совершенно необидный.
Ширануи не выдержал, медленно приблизился и наклонился, обнимая, уверенно скользнул ладонью по животу, стараясь не задеть повязку.
Хайяте перестал смеяться и тихонечко фыркнул:
- Ты ведь, кажется, имел что-то против моего голого пуза.
- Я такое говорил? – искренне изумился Генма. – Поверить не могу!
Все еще влажные темные волосы по-прежнему пахли сушеными травами.
Стоять так было довольно неудобно, но оно того стоило. Ширануи коснулся губами ключиц, поднялся выше, поймал чужие губы, почувствовав, как между их телами проскакивают крошечные невидимые искры.
Удивительная совместимость чакр, настолько, что перекрывает обычные физические ощущения. Придумать, что ли, какие-то ограничители?.. А то все-таки как-то слишком непривычно...
Они определенно увлеклись, и Генма явственно почувствовал, что ему становится слишком жарко, когда Хайяте вдруг прошептал посреди очередного поцелуя:
- Ты уверен, что это будет именно суп?
Ширануи чуть отстранился и озадаченно выдал:
- А?..
- Судя по запаху, оно уже больше похоже на жаркое, - невозмутимо заявил Гекко, пытаясь отдышаться.
- Проклятье!!! – взвыл Генма и бросился к плите.
Общими усилиями суп им все же удалось спасти. Подумаешь, чуть-чуть пригорел.
Спокойная тишина, выходной, никаких миссий и валящихся на голову знакомых – Ширануи на всякий случай запер изнутри входную дверь и все окна. Можно просто посидеть рядом, ничего не планируя, и помолчать. Молчать вместе с Гекко оказалось на удивление уютно.
Выскребая ложкой остатки супа на дне тарелки, Хайяте вздохнул и вдруг задумчиво произнес:
- Надеюсь, ты не собираешься заявить, что влюбился в меня с первого взгляда?
Генма едва не поперхнулся от неожиданности, сделал большой глоток чая и выразительно хмыкнул:
- Ха! Можешь не ждать от меня таких романтических бредней...
- Вот и хорошо, - серьезно ответил Гекко и тщательно облизал ложку с таким видом, словно это была невероятно ответственная миссия как минимум ранга А.
Ширануи внимательно посмотрел на него, бледного, лохматого и такого еще совсем мальчишку, несмотря на всю немалую силу и жизненный опыт, широко улыбнулся и пришел к выводу, что о значении слова скука можно теперь надолго забыть.

* * *

В подвале было темно, сыро и мрачно – словом, все как положено. Правда, последнее время у Ибики от подобной обстановки начинало ломить кости... ну да на какие жертвы не пойдешь ради любимой работы?
Он с силой провел большим пальцем по лезвию очередного скальпеля и пришел к неутешительному выводу, что тот затупился. Придется брать новый.
Кто ж виноват, что медицинские инструменты совершенно не приспособлены для резьбы по дереву?
Повертев в руках болванку, в которой с трудом можно было признать будущую фигурку змейки, Ибики мысленно вздохнул, отложил заготовку и снова взял пухлую папку:
- Ну что ж, вернемся к нашему разговору.
Арата Нобу, уныло повисший в цепях у стены, изрядно побледневший и осунувшийся, вздрогнул и тоскливо простонал:
- Умоляю, хватит! Я ведь уже все рассказал!..
Одинокая лампочка на потолке едва заметно мигнула.
Морино поудобней устроился на холодной жаровне и пожал плечами:
- Что поделать, я, как известно, садист, - и невозмутимо принялся декламировать дальше.
Арата взвыл и выгнулся, страдая, что не может заткнуть уши руками.
Об этом знали только избранные, но на самом деле многочисленные пыточные инструменты в подвале отдела внутренней безопасности по прямому назначению использовались очень редко, чаще выступали просто для устрашения. У Ибики был достаточно большой опыт – так сказать, с обеих сторон – чтобы понять: совсем необязательно наносить какие-то физические повреждения, чтобы добиться от пленника ответа. А в ходе практики и многочисленных экспериментов выяснилось, что особо впечатляющий результат дает сочетание воздействия на чакру, старых психотехник, гендзюцу и плохих стихов, которые выступали в качестве активирующего «ключа».
Впрочем, несмотря на свою репутацию, Ибики все же был не настолько жесток, чтобы цитировать пленникам свои собственные стихи.

Финита ля комедиа!
(за время написания ни одного статиста не пострадало)

...А, впрочем, секундочку...

Непроглядная темнота. Шорох. Скрип.
Чрезмерно радостный голос:
- Изумо! Изумо, ты где?..
Внезапный оглушительный грохот, стон боли. Тот же голос, уже менее радостно:
- Проклятье, да это не Архив, а какая-то помесь лабиринта со свалкой!.. О, вот ты где! – голос снова становится радостным, даже торжественным. – Изу, а угадай, что я придумал!!!
Снова грохот.
Пауза.
Другой голос, с откровенной опаской:
- Тетсу... что это?..

Вот теперь точно – все! =^_^=

20 июня 2008 – 24 февраля 2010

 

запись создана: 02.04.2010 в 03:32