А вот не скажу, почему именно сегодня.))
Название: Немного о пользе скуки
Автор: medb
Фэндом: Naruto
Пейринг/Персонажи: Генма/Хайяте, Райдо, Ибики, Котзумы, Югао, остальное старшее поколение, несколько ОС на ролях статистов
Жанр: humour, romance, action
Рейтинг: PG-13
Саммари: О том, как Гекко Хайяте однажды получил от непосредственного начальства довольно необычное задание... и что из этого получилось.
Предупреждение: 1) действие происходит где-то за полтора года до начала сериала, с допущением, что между первыми сериями и чуунинским экзаменом прошел примерно год [т.е. Хайяте 20 лет, Генме 26]; 2) условное допущение для вселенной этого фанфика – спец-джунин рангом выше простого джунина; 3) имеют место некоторые расхождения с официальным профайлом Хайяте; 4) данный фанфик является предысторией к написанному раньше «Кто ходит в гости по утрам», то бишь рассказывает о том, как герои дошли до жизни такой
Состояние: в процессе
Дисклэймер: Мир и персонажи канона принадлежат не мне.
Посвящение: по-прежнему Рончегу (пусть собрат и далек теперь от фэндома)
эпизод первый
эпизод второй
эпизод третий
эпизод четвертый
читать эпизод-переросток, монахи, вражеские шиноби, пацифисты и аптечка прилагаются XD
5.
- Мы с Хайяте ходили на миссию, - серьезно сообщил растрепанный Генма.
- Аа, теперь это так называется... - протянул в ответ Райдо.
«Абсурдики», из неопубликованного
Миссия представляла из себя классический вариант «пойди туда, плохо знаю куда, принеси то, не знаю что». Ну, вернее, в данном случае «принеси» заменялось на «отнеси»: как выяснилось, Иваши со своей группой умудрился что-то напутать и в итоге притащил совсем не то, чего хотел заказчик. Лично Генма Иваши теперь не завидовал... Правда, как он слышал, виноват был сам заказчик, не точно сформулировавший задание, но легче от этого никому не становилось.
На выходе получалось следующее: им с Гекко теперь нужно было вернуть загадочное «нечто» в храм Воды, забрать оттуда другой артефакт и доставить его в Коноху. В рецепт добавить вражеских шиноби по вкусу.
Почему выбрали именно их двоих, Ширануи так и не понял. Кажется, все остальные просто успели вовремя слинять или взять себе другие миссии...
Впрочем, сам Генма был сложившейся ситуации даже рад. Чего, похоже, не скажешь о его напарнике.
Гекко старательно делал вид, будто вчерашнего разговора не было. Что ж, если он правда рассчитывал таким образом отделаться от Ширануи – то ему явно свойственна непростительная для шиноби наивность.
Если верить выданной карте и мрачному бурчанию Иваши, пути до означенного храма было полтора дня – он находился почти на границе стран Огня и Камня. Вышли рано утром, на рассвете. Генма не раз пытался завести разговор, но Хайяте отделывался короткими вежливыми фразами, так что в итоге Ширануи закусил сенбон и задумался.
У него никогда раньше не было проблем с тем, чтобы разговорить заинтересовавший его объект. Более того, обычно «объект» сам всячески проявлял инициативу, Генме как раз выпадала роль благодарного слушателя. Впрочем, сдаваться он все равно был не намерен: во-первых, молчаливый черноглазый Гекко действительно чем-то его зацепил, а во-вторых – что важнее – добиться своего уже было просто делом принципа. Как еще одна победа в список прежних достижений... и что-то подсказывало, что в итоге этой победой он будет гордиться особенно.
Время близилось к полудню, когда Ширануи, все это время внимательно наблюдавший за напарником, предпринял очередную попытку вовлечь его в диалог:
- Скажи, Гекко, - протянул он, демонстративно глядя прямо перед собой, на стремительно двигавшиеся навстречу стволы деревьев, - тебе доводилось бывать на территории Камня?
Хайяте скосил на него взгляд – они бежали вровень – и все же снизошел до ответа:
- Один раз, - он снова посмотрел вперед и после почти незаметной паузы лаконично пояснил. - Во время дипломатической миссии.
Его голос звучал чуть напряженно, и дышал он чересчур размеренно, словно сосредотачиваясь на каждом вдохе. Генма удивился, почему не заметил этого сразу.
Дипломатическая миссия? Ах да, клан Гекко ведь считался одним из самых благородных и уважаемых в Конохе. Безусловно, он сильно уступал по силе и влиянию Учихам и Хьюгам, но все равно его представители исконно входили в посольскую свиту Хокаге.
- И как впечатления? – уточнил Генма, позволив себе едва заметную улыбку.
День выдался ясный, но довольно прохладный, несмотря на яркое солнце. Резкий ветер дул прямо в лицо, создавая ощущение упругой преграды на пути. Ширануи любил такую погоду. Впрочем, его устраивала любая погода – кроме дождя.
- Воздух там слишком сухой, - после недолгого молчания наконец ответил Гекко, и неожиданно негромко закашлялся.
Генма покосился на него, но тактично промолчал. Хотя сделал себе зарубку в памяти.
Интересно, ответит, если спросить прямо? Или лучше попробовать добыть в Архиве его досье? Кое-кто в Штабе как раз задолжал Генме услугу...
Профиль Хайяте на фоне проносившихся мимо стволов казался угловатым и резким, словно вырезанный из бумаги.
Они преодолели еще метров пятьсот, прежде чем Ширануи снова заговорил, словно не было паузы.
- А я вот бывал там частенько, - задумчиво произнес он, глядя в небо, едва видимое сквозь густые ветви, и добавил. – Во время войны одиннадцать лет назад. Тогда нередко приходилось делать вылазки на территорию противника.
Генма почти не ожидал ответа, однако Хайяте, очевидно, все же решил поддержать разговор.
- Меня в то время держали в тылу, - бесстрастно сообщил он, не глядя на собеседника.
Ширануи качнул сенбоном и чуть прищурился:
- Ах да, ты ведь тогда был еще совсем ребенком...
- Вряд ли шиноби можно считать ребенком после того момента, как он достигает пятилетнего возраста, - неожиданно сухо заявил Гекко, не дав ему договорить, и на секунду в его голосе прозвучало раздражение... однако потом он продолжил тем же бесстрастным тоном, словно говорил не о себе. - Меня оставили в запасе, на случай если бы враг прорвался к деревне.
Ширануи от неожиданности чуть уколол сенбоном язык, и привычный вкус металла смешался с кровью. Это всегда отрезвляло – во всех смыслах.
Генма перестал улыбаться и серьезно спросил:
- Погоди-ка. Во сколько ты стал чуунином?
Хайяте искоса взглянул на него, кашлянул, прикрыв рот ладонью, и спокойно сообщил:
- В десять.
Ух. Неплохо. Самому Ширануи удалось пройти экзамен только в тринадцать. Правда, в те времена экзамен держали не на стерильной арене с кучей судий и правил, а прямо в бою, во время миссий.
Все интересней и интересней.
- А когда тебе дали звание джунина? – с деланным безразличием поинтересовался Генма.
Гекко без видимой причины поправил перевязь с катаной, словно ему просто было нужно занять руки, и все так же бесстрастно ответил:
- В семнадцать. Отец долгое время не позволял мне выдвинуться на соискание. Из-за болезни – родственники считали, что при усилении нагрузок мое тело не выдержит, - он резко повернул голову к собеседнику и, не дав ему осмыслить полученную информацию, отрывисто спросил. - Генма-сан, это допрос?
Не ожидавший подобной прямолинейности Ширануи едва не споткнулся, однако ответил с демонстративной беспечностью:
- Ну, должен же я узнать как можно больше о человеке, с которым собираюсь завязать отношения.
Он выдал самую обаятельную улыбку из своего арсенала, однако Гекко, судя по всему, не впечатлился. Пристальный взгляд Хайяте по остроте был похож на скальпель, и Генма невольно задержал дыхание... а в следующее мгновение напарник передернул плечами и безразлично заявил:
- Смотрите, как бы Вам не пришлось завязывать с чем-нибудь другим.
Ширануи хмыкнул и мысленно засчитал очко в пользу собеседника. Однако все же счел нужным пояснить:
- Гекко, это не допрос. Я просто пытаюсь поддержать дружескую беседу.
- Зачем? – мгновенно отозвался Хайяте.
Генма поначалу даже растерялся перед таким прямым вопросом.
- Нуу… Хотя бы чтоб нам в дороге скучно не было! – наконец заявил он, вновь усмехнувшись.
Гекко заметно вздрогнул и одарил его каким-то очень странным взглядом.
После этого разговор сам собою прервался.
Привал они сделали где-то после полудня. Не сговариваясь, выбрали небольшую зеленую полянку, посреди которой узкой лентой журчал ручей, выпотрошили свои немногочисленные припасы и в абсолютном молчании перекусили. Над головой беспечно стрекотали птицы, в кустах шебуршился какой-то лесной житель покрупней, и самое главное – ни малейшего признака человеческого присутствия на несколько миль вокруг. Если б не мрачная физиономия Гекко, вполне можно было бы представить, что они просто выбрались на дружеский пикник.
После завершения нехитрой трапезы Хайяте устроился под вековым дубом, прислонившись к нему спиной и положив на колени ножны с катаной, закрыл глаза и не то задремал, не то погрузился в медитацию. Какое-то время Генма внимательно рассматривал его, особое внимание уделив лицу и тонкой белой шее. Он почти ждал, что, почувствовав его пристальное и – чего уж там – достаточно нахальное внимание, напарник откроет глаза и одарит его гневным взглядом, однако Гекко продолжал изображать неподвижную статую. Словно пустил корни. Ширануи коротко хмыкнул и со скуки извлек из сумки сверток с загадочным «артефактом», который им предстояло отнести в храм. Задумчиво погрыз сенбон и решительно развернул сверток, шурша шелком.
«Артефакт» оказался нефритовой шкатулкой. Из тех, в которых женщины иногда хранят украшения – у матери Генмы когда-то была похожая. Светло-зеленая каменная коробочка размером с ладонь, с тонкими стенками, на крышке вырезан благостно-безмятежный лик Будды, на боках изображены лотосы. Шкатулка оказалась не заперта, и внутри было идеально пусто. Ширануи озадаченно нахмурился, провел по дну пальцем, лизнул его, потом сунул нос в шкатулку. Так и есть: пахло благовониями. Но больше – ровным счетом ничего необычного. Никакого следа чакры или даже просто чужеродной энергии.
- И что в этой штуке может быть такого? – пробормотал он себе под нос.
- Вообще-то, мы не должны были разворачивать этот сверток, - невозмутимо заявил Гекко.
Генма, давно понявший, что напарник тайком за ним наблюдает, в ответ только улыбнулся и уточнил с искренним изумлением:
- Правда? Видимо, я невнимательно прочитал свиток с инструкциями...
Хайяте чуть склонил голову набок, разглядывая его с неожиданным интересом, и с убийственной серьезностью спросил:
- Генма-сан, как Вы с подобной безответственностью умудрились дожить до таких лет?
Ширануи усмехнулся, снова завернул шкатулку в шелк и демонстративно пожал плечами:
- А тебе нужно, чтобы все было идеально аккуратно и строго по правилам? – провокационно уточнил он, потом хмыкнул, поднимаясь на ноги. - Не волнуйся, когда нужно, я могу быть внимательным и соблюдаю приказы.
Гекко тоже встал, приладил ножны за спиной и дернул плечом:
- Мне-то с чего волноваться? Я рассчитываю больше с Вами на миссии не ходить.
Шаринуи не удержался от короткого смешка и почти мурлыкнул:
- Не зарекайся, малыш.
Судя по взгляду Хайяте, от него ожидали, что он немедленно подавится сенбоном в качестве платы за свою наглость. Генма усмехнулся шире. Гекко ничего не ответил и первым продолжил путь.
Ширануи чуть отстал. Красный круг на спине напарника показался ему похожим на мишень, и это случайное сравнение еще сильнее подняло ему настроение.
Гекко Хайяте определенно был очень интересным парнем.
* * *
До храма они добрались к полудню следующего дня. Последний отрезок пути пришлось проделать с предельной осторожностью, так как из-за близости к границе существовал риск столкновения с патрульным отрядом камневиков. К тому же, сам воздух вокруг казался буквально пронизанным чужеродной чакрой.
Впрочем, возможно, дело было просто в том, что Генма всегда неуютно чувствовал себя вблизи с храмами, которых после завершения Великих Войн Шиноби повсюду выросло столько, сколько не бывает грибов после дождя. Многие воины, оставшиеся без родных и близких, разочаровались в пути ниндзя и решили порвать все связи с внешним миром, уйдя во внутреннее самосовершенствование и созерцание. Генме подобное затворничество казалось глупым.
Он не верил в последующие жизни, и искренне надеялся как можно полнее прожить ту, что ему досталась.
Отряд шиноби Камня, который действительно попался им на пути, они благополучно обошли и без особых эксцессов сумели пробраться в храм. Судя по невозмутимым лицам стоявших у ворот монахов, их давно ждали. А может, в этот храм просто так часто вваливались всякие подозрительные вооруженные до зубов личности, что местные обитатели уже давно привыкли и ничему не удивлялись.
А вот что удивило самого Ширануи – это поведение напарника: тот обменялся с монахами почтительными поклонами, потом поклонился храму, словно живому существу, и его лицо было по-настоящему спокойным. И неожиданно красивым – из-за этого глубокого внутреннего спокойствия.
Любопытно. Похоже, в отличие от Генмы, Гекко тут чувствовал себя, как рыба в воде. Ха, он и правда чем-то напоминал маленькую черную рыбку...
Однако прежде, чем собственные мысли успели завести Ширануи куда-то не туда, гостец провели к отцу-настоятелю. Оружие пришлось сдать у ворот, что особого спокойствия не прибавило, однако территория храма считалась полосой отчуждения, где не имел власти ни Огонь, ни Камень. Предполагалось, что все конфликты должны быть вынесены за пределы храма. Генма не сильно верил в порядочность камнеников, но, чтобы не обижать хозяев, оружие покорно сдал, оставив только родной сенбон.
В храме царила темная тишина, рассеянная лишь редкими огнями свечей, было тепло и одуряюще пахло благовониями – у Генмы едва не закружилась голова. Никакого особого благоговения он не испытал, однако при виде настоятеля почтительно поклонился, последовав примеру напарника. И, вынув сенбон изо рта, поспешил воткнуть его в воротник жилета.
Настоятель оказался седым морщинистым старичком, невысоким и совершенно лысым, но зато с длинной тонкой бородой. Чем-то он невероятно напоминал Сарутоби. Его бесформенные светло-синие одежды шуршали, как вода в сухом камыше.
- Что привело вас к нам? – таким же шелестящим голосом спросил он, приблизившись.
Его глаза оказались неожиданно яркими, ярче неба, и хитрыми, как у ярмарочного торговца.
Генма покосился на Хайяте, однако тот молчал, явно решив передать инициативу напарнику. Что ж...
- Мы хотели принести наши самые искренние извинения и вернуть вам это, - наконец произнес Ширануи, чувствуя себя полнейшим идиотом, и протянул настоятелю сверток со шкатулкой.
Он понятия не имел, как полагается общаться с монахами.
Старик осторожно развернул сверток, погладил бок шкатулки большим пальцем и с улыбкой произнес:
- Это поднесение нашему храму от одного богатого господина, - он помолчал и вдруг добавил. - Красивая вещь, но, по сути, пустая безделушка.
Генма от неожиданности моргнул. Уж чего-чего, а подобных заявлений, тем более таким тоном, он от настоятеля не ожидал...
- Даже так… - наконец протянул Ширануи и, вернув на лицо привычную усмешку, признался. – А я в ней все упорно пытался найти смысл...
Настоятель только молча улыбнулся в ответ, внимательно глядя на него снизу вверх, отчего Генма чувствовал себя несколько неуютно. Скорей бы уж разобраться со всем и вернуться домой...
- В этом мире есть и бессмысленные вещи тоже, - вдруг заявил стоявший чуть позади Хайяте.
Ширануи обернулся через плечо, встретившись с ним взглядом. В глазах Гекко была та же темнота, что царила в храме – с редкими искрами чего-то неназываемого.
- Например? – ровным голосом уточнил Генма, на мгновение забыв, что они здесь не одни.
- Например, некоторые человеческие чувства, - отрезал Хайяте и обратился к настоятелю. – Вы позволите мне пройти к алтарю?
Старик вновь улыбнулся и склонил голову, чуть прищурив глаза:
- Разумеется, дитя.
Гекко опять поклонился и исчез в боковом проходе.
Генме осталось только недоуменно чесать в затылке. Впрочем, вместо того, чтобы бесполезно терзаться вопросами относительно странного поведения напарника, он решил поддержать разговор с настоятелем:
- Скажите, а это не слишком опасно для вас – находиться на самой границе двух государств, которые не то чтобы сильно любят друг друга?
На самом деле ответ для него был непринципиален, Ширануи просто пытался выиграть немного времени: нужно было придумать, как отвлечь внимание монахов, а после найти и изъять ту вещь, за которой их, собственно, и послали. Конечно, нехорошо воровать в храме... но, в конце концов, это миссия.
Что-то подсказывало Генме, что Хайяте действительно пошел именно к алтарю, а не пытался таким образом тайком проникнуть в хранилище храма и совершить святотатственный акт кражи, так что, видимо, придется действовать самому.
Настоятель одарил Ширануи очередным хитрым взглядом и смиренно ответил:
- Территория храма – территория мира. Здесь каждый может найти приют и кров.
Генма как никогда остро почувствовал отсутствие во рту любимого сенбона. Потер затылок и задумчиво уточнил:
- Разве вы не наняли отряд из Камня для охраны?
- Для охраны? – искренне изумился старик и покачал головой. - Но зачем? Нет, они сами выразили желание расположить свой пограничный пост рядом с нашим храмом.
Новость была довольно неожиданной. Но это, по крайней мере, значило, что за ними следом не отправят воинственный отряд камневиков в качестве погони – если они не попадутся им на глаза сами, что, видимо, произошло с командой болвана Иваши.
Генма слишком поздно заметил, что, задумавшись, молчит непозволительно долго. Однако прежде, чем он успел раскрыть рот, настоятель, улыбнувшись как-то особенно хитро, вдруг протянул ему нечто, завернутое в синий шелк:
- Полагаю, вы пришли сюда за этим.
- Э? – очень интеллигентно выдал Ширануи, лихорадочно пытаясь сообразить, что вообще происходит.
Старик решительно пихнул нечто ему в руки и с важным видом огладил бороду, спокойно пояснив:
- Это та самая вещь, которую так хочет получить обратно господин Мурасаки Сакурай. Насколько могу судить, в прошлый раз ваши люди приходили именно за этим.
Генма открыл рот, потом молча закрыл его и уставился на сверток в своих руках, как на диковинное насекомое.
Поведение смиренного отца-настоятеля определенно ставило его в тупик.
- Это семейная реликвия клана Мурасаки, - как ни в чем не бывало, продолжил монах. - Месяц назад господин Сакурай развелся с женой, и госпожа Касуми вместе со своим приданым забрала эту вещь и поднесла ее в дар нашему храму. Узнав об этом, господин Сакурай впал в уныние, которое очень печалит мое сердце.
Что-то щелкнуло в голове Ширануи, и он только сейчас сообразил, что Мурасаки Сакурай было именем клиента.
О да, скорость его мысли сегодня казалась просто поразительной...
Генма со вздохом повертел сверток в руках, отказываясь понимать что бы то ни было, и настороженно уточнил:
- Вы отдаете эту «реликвию» просто так?..
Улыбка настоятеля была благостной, как сам Будда.
- Я бы с радостью отдал ее самому господину Сакураю, но раз он пожелал идти долгим путем, я с не меньшей готовностью отдаю ее вам. В храме не место вещам, которые так сильно кому-то нужны снаружи.
Ширануи осторожно убрал сверток за пазуху, снова потер затылок и неуклюже поблагодарил, понятия не имея, что делать дальше.
Он совершенно не ожидал подобного поворота событий. Чтобы такая миссия кончилась таким пшиком! Рассказать кому дома – засмеют...
- Согласитесь ли вы разделить с нами нашу скромную трапезу? – внезапно предложил настоятель.
Генма словно очнулся от транса, представил себе обратную дорогу – и поспешил отказаться в самых изысканных выражениях, которые только сумел вспомнить. Желудок едва не забурчал от голода, но Ширануи не готов был сейчас есть постную монашескую пищу, к тому же, он в общем и целом слишком неуютно чувствовал себя в храме.
Настоятель удалился, благословив гостя на прощание, и два монаха провели Генму к выходу из храма. В главном зале у алтаря он увидел Хайяте, тот как раз поставил свечку, что-то беззвучно прошептал и, поклонившись фигуре Будды, поравнялся с напарником.
На улице Ширануи полной грудью вдохнул свежий воздух, чистый от удручающего аромата благовоний, и покосился на странно задумчивого Гекко. Тот отвернулся и вполголоса произнес:
- Мой дед был настоятелем в храме Воды. Не в этом.
- Был? – уточнил Генма прежде, чем успел подумать.
Хайяте в ответ одарил его таким взглядом, что он второй раз за день почувствовал себя полным идиотом. И, чтобы хоть как-то оправдаться, с деланной беспечностью заявил:
- Миссия выполнена!
Гекко прикрыл глаза и кивнул с таким видом, словно это его ничуть не удивило.
Проклятье.
* * *
Маленький бездымный костерок едва слышно потрескивал, разгоняя ночную темноту. Яркие рыжие отблески плясали на руках, одежде, лезвии катаны, которую любовно полировал Хайяте, и самом кончике сенбона Генмы. Звезды в небе были мелкие и колюче-пристальные, и отчего-то казалось, что за ними наблюдают, хотя Ширануи, тщательно просканировавший окрестности на предмет наличия чужой чакры, уверился, что никого постороннего поблизости нет.
Покинув храм и двинувшись в обратный путь, они почти не разговаривали. Так, перекидывались односложными репликами на тему привала и выбора дороги. Хайяте был еще более серьезен и задумчив, чем обычно, а Генма пытался выровнять свое несколько пошатнувшееся после разговора с настоятелем храма мировоззрение. Лагерь разбили – если скромный костерок можно было пафосно назвать «лагерем» - ближе к полуночи.
Ширануи задумчиво вертел в руках кусок шелка, в который была завернута семейная реликвия клана Мурасаки. Сама реликвия лежала у него на коленях и празднично сверкала в отблесках костра: на поверку она оказалась бронзовой статуэткой Будды. Разумеется, никаких следов чакры. Остается только удивляться, как Иваши умудрился перепутать ее со шкатулкой! Или инструкции клиента были настолько невнятными?.. Мысли о том, что добрейший отец-настоятель, желая побыстрее избавиться от незваных гостей, просто мог вручить им очередную безделку, Генма от себя старательно гнал. Во-первых, вроде как невежливо подозревать почтенного святого старца в подобных мелочных происках, а во-вторых, если Хокаге придется отправлять за злополучным «артефактом» третий отряд, будет совсем не смешно. Поэтому Ширануи, не мудрствуя лукаво, предпочел надеяться на лучшее.
Негромко фыркнув себе под нос, он снова завернул статуэтку в шелк, сунул за пазуху и посмотрел на напарника. Тот как раз закончил полировать катану, убрал ее в ножны и теперь тщательно оттирал руки платком. Плясавшие на его щеках нервные отблески пламени делали его обычно бледное лицо более живым и красочным.
Генма языком перекатил сенбон в другой уголок рта и вполголоса заметил:
- Кажется, мы неплохо справились.
Хайяте в ответ неопределенно пожал плечами, глядя на огонь.
Ширануи хмыкнул и улегся на расстеленном у костра плаще, закинув руки за голову. Из них действительно вышла неплохая команда. Конечно, с Райдо, давним другом и привычным напарником, Генма чувствовал себя куда свободней – ну так то Райдо, свой-в-доску-парень, с которым они вместе через многое прошли и могли спокойно объясняться без слов! Короче, одно дело старый друг и почти брат, и совсем другое – молчаливый мрачный мальчишка, которого ты вроде как выбрал себе в потенциальные любовники.
Генма прикрыл глаза и улыбнулся своим мыслям. Он еще прошлой ночью заметил, что от Хайяте пахло сушеными травами, но только сейчас понял, насколько чище и естественней был этот тонкий запах по сравнению с тяжелым удушающим ароматом благовоний.
Гекко опять негромко закашлялся, как-то устало и почти раздраженно. Ширануи чуть нахмурился и посмотрел на него. Он почти решился все-таки спросить, в чем была причина этого тяжелого клокочущего кашля, но в последний момент передумал и вместо этого поинтересовался:
- Скажи, что ты любишь?
Хайяте молча перевел на него удивленный взгляд.
Генма усмехнулся и сел, лихо качнув сенбоном.
- Я имею ввиду, твоя жизнь ведь не состоит из сплошных миссий! – пояснил он, массируя затекшую шею. – Есть ведь что-то и между ними... У каждого, даже у шиноби, есть какие-то свои увлечения и хобби, что-то, что помогает ему отвлечься. Копирующий вон, например, книжки свои постоянно читает! – Ширануи хмыкнул, задумчиво потер подбородок и заявил. – А я люблю путешествовать.
Гекко по-птичьи склонил голову набок, внимательно глядя на него, и Генма, сочтя это хорошим знаком, продолжил:
- Наш мир, на самом деле, довольно интересное место, хотя грязи в нем, конечно, порядочно. И остальные страны порой настолько сильно отличаются от нашей, что поневоле думаешь, будто в другую реальность попал! – он ненадолго прервался, вспоминая. – Пару раз я бывал на дальних долгосрочных миссиях, мы вместе с Райдо изрядно помотались тогда по территории противника… - Генма оборвал сам себя, пока его совсем не затянуло в мысли о прошлом, и снова спросил. – А что любишь делать в свободное время ты?
Хайяте стянул с головы бандану, и его растрепанные черные волосы упали на лицо, вызвав почти неудержимое желание их пригладить – или растрепать еще больше. Гекко отбросил с глаз челку, пристально посмотрел на Ширануи и абсолютно серьезно заявил:
- Вязать шарфы долгими темными ночами.
Генма от неожиданности буквально оторопел. Однако уже в следующее мгновение весело усмехнулся, не отпуская взгляда собеседника:
- Поздравляю! Мало кто умеет шутить с таким невозмутимым выражением лица.
Хайяте даже не улыбнулся и все так же серьезно спросил:
- Кто Вам сказал, что это была шутка?
В первую секунду Ширануи почти купился... но потом наклонился ближе к собеседнику и шепнул намеренно хриплым голосом:
- Демон в твоих глазах.
Гекко едва заметно дернулся и автоматически отстранился. В его непроглядно черных глазах на долю мгновения действительно мелькнуло что-то, однако голос остался по-прежнему спокоен:
- Полагаю, Вы будете дежурить первым.
Заявив это, Хайяте улегся, повернулся к напарнику спиной и закутался в плащ, как в кокон. Спина его была с виду на редкость неприступна и категорична.
Генма хмыкнул и перевел взгляд на костер.
Если Гекко действительно думает, что от него можно так просто избавиться...
Интересно, а что будет, если по возвращении в Коноху пригласить его на ужин? В честь удачного завершения миссии и все такое?
Ширануи улыбнулся сам себе и погрузился в подробное продумывание завоевательной стратегии.
* * *
Снилось что-то странное. Сначала он оказался посреди огромной библиотеки, больше похожей на лабиринт, с такими высокими книжными шкафами, что верхние полки просто терялись в темноте. Книги шуршали страницами и время от времени важно проплывали по воздуху, так что он на всякий случай решил переместиться куда-нибудь в другое место... и в итоге обнаружил, что стоит прямо на центральной площади Конохи, в одной руке у него катана, а в другой – сенбон... Где-то на горизонте промелькнула тень огромной змеи, и на мгновение повеяло вязким холодом. Но уже через секунду картина опять сменилась, поблекшие было краски снова стали яркими, и сюжет сна как-то незаметно перетек в драматичную историю о том, как джунины с гиганьем и улюлюканьем ловили по всей Конохе шпиона. В роли шпиона почему-то выступала легендарная (и, видимо, бессмертная) кошка Тора-чан, ставшая объектом тренировок для многих поколений генинов. Сами джунины, надо сказать, выглядели весьма колоритно: Анко почему-то ехала на плечах Ибики, который на бегу умудрялся играть на флейте, Асума дымил неправдоподобно большой трубкой, Райдо сжимал в руках кривую саблю, Аоба и Эбису, в одинаковых темных очках и темных одеждах, стояли на какой-то крыше и хором читали рэп... но главным апофеозом все-таки были флегматичный Какаши в зеленом трико и Гай в не менее зеленой балетной пачке...
Проснулся Генма оттого, что его несильно, но довольно ощутимо пнули в бок. Опасности он не чувствовал, поэтому медленно перевернулся на спину и так же медленно открыл глаза.
Стоявший над ним Хайяте чуть склонил голову набок, невозмутимо заявил:
- Прошу прощения, случайно оступился, - и вернулся к сбору вещей и уничтожению следов костра.
Ширануи не успел придумать, как на это реагировать – пора было выдвигаться в путь.
День прошел спокойно, чтоб не сказать уныло. Сподвигнуть напарника на откровенные разговоры Генме так и не удалось, хотя они неплохо обсудили новую модель взрывных свитков, разработанную для АНБУ, и последние чуунинские экзамены. Замечания Хайяте были дельными и довольно оригинальными, но оставалось ощущение, что он где-то немного не здесь: с самого утра Гекко был насторожен и странно задумчив, так что Ширануи в итоге решил оставить его в покое – до тех пор, пока они не доберутся до Конохи.
Время близилось к закату, когда Генма, успевший со скуки мысленно подсчитать все свои расходы за последний месяц, решил возобновить разговор. Места уже пошли сплошь знакомые, стволы деревьев были испещрены незаметными на первый взгляд условными символами. Генма с силой оттолкнулся ногами от очередной толстой ветки и с усмешкой подумал, что название далеко не всегда означает суть предмета: казалось бы, страна Огня должна представлять из себя если не пустыню, то по крайней мере выжженную солнцем степь – а на самом деле почти всю ее площадь покрывали густые вековые леса, равных которым больше не было ни в одной другой стране. В случае, если вдруг рухнет экономика, дайме легко сможет поправить дела, продавая в прибрежные страны корабельный лес...
Ширануи тряхнул головой, избавляясь от этих бесполезных мыслей, и протянул:
- Честно говоря, давно мне не попадалась такого дурацкого дела.
Гекко вопросительно оглянулся на него, потом знаком предложил спуститься вниз и первым спрыгнул на землю, чуть снизив скорость.
Генма последовал за ним, поправил узел банданы и продолжил:
- Ну, я имею ввиду эту миссию. Ведь на самом деле клиент мог спокойно договориться с монахами сам, они бы вернули ему эту фамильную безделушку без лишних вопросов. Но нет, люди не ищут легких путей! – он усмехнулся и прикусил сенбон сильнее. – Вместо этого клиент заплатил весьма впечатляющую сумму, чтобы пропажу ему доставили шиноби, причем не какие-нибудь, а самого высокого ранга – мне об этом его требовании рассказал знакомый парень из Штаба, который оформлял договор... Так ведь готов поспорить, что Хокаге-сама найдет способ слупить с господина Мурасаки двойную сумму – пришлось ведь гонять две команды, и виноват в какой-то мере был именно клиент, напутавший с указаниями-описаниями...
- А как же нерушимый постулат «клиент всегда прав»? – сдержанно заметил Хайяте, бросив на него быстрый взгляд.
Показалось – или на его бледном лице на мгновение промелькнула усмешка?
- Этот мир не идеален, - философски и с некоторой долей пафоса заявил Генма. Напарник негромко фыркнул, и Ширануи ухмыльнулся шире, подведя итог. – Ну что ж, в любом случае нам вся эта история только на пользу: прогулялись по свежему воздуху в святые места, так еще и получим за это приличную плату!
Гекко вдруг остановился, резко развернулся куда-то вправо, напряженный, словно тетива лука, и негромко заметил:
- Угу, и заодно – целый отряд шиноби Камня. Бонусным подарком.
- Что?.. – Генма тоже остановился, быстро огляделся, еще не совсем понимая... а потом скрипнул зубами и выплюнул. – Проклятье!!!
Как он мог быть таким беспечным?! Понятно теперь, почему все вокруг было неправдоподобно тихо и спокойно... Преследователи просто намеренно затаились! Вот ведь уроды, и где они только научились так хорошо маскироваться...
Генма и Хайяте встали спина к спине, не спеша пока доставать оружие. Несколько минут прошли в тяжелой тишине, нарушаемой только мерным шелестом листьев и стрекотаньем насекомых в траве.
Когда Ширануи уже надоело ждать и он почти готов был заговорить первым, из теней выскользнули шестеро и в угрожающем молчании окружили их, держась, однако, на безопасном расстоянии.
Действительно, камневики. Грубые, словно высеченные из скалы обветренные лица, мрачные взгляды и весьма недружелюбно нахмуренные брови. Парни были похожи если не на клонов, то по крайней мере на братьев.
Жизнь прекрасна.
Генма неспешно извлек кунаи, стараясь не делать раньше времени резких движений, и лениво протянул:
- Ребята, вам не говорили, что это невежливо – так настойчиво преследовать людей? – Хайяте пихнул его локтем в бок, но Ширануи увернулся и продолжил. – Вам так хочется получить наши автографы?
Противники переглянулись, потом один из них, самый мордастый и мрачный с виду, выступил на шаг вперед.
- Нет, - глухо пробасил он, извлекая из ножен огромный кривой меч с зазубренным лезвием. – Нам так хочется получить назад нашего командира.
- А?.. – совершенно не ожидавший подобного ответа Генма удивленно моргнул, потом обернулся к Хайяте, но тот молчал, настороженный и предельно серьезный. Поняв, что вести переговоры предоставили ему, Ширануи снова посмотрел на здоровяка с мечом. – С чего вы взяли, что мы имеем какое-то отношение к вашему командиру?
Здоровяк подал знак своим подчиненным, и те сузили круг, тоже извлекая оружие.
- Не надо принимать меня за идиота, - почти неестественно спокойным тоном произнес он. – Ваши люди захватили его в прошлый раз.
Генма перехватил кунаи поудобней, удивленно приподняв брови. Для него было новостью, что в последней стычке кого-то захватили в плен: в деревне никто об этом не говорил. Странно...
- Вы послужите заложниками: мы обменяем вас на него, - продолжил тем временем здоровяк. – Поэтому в ваших же интересах не сопротивляться, останетесь целее.
Ширануи чуть шагнул в сторону, почувствовав, как Гекко у него за спиной обнажил катану:
- С чего вы взяли, что Хокаге согласится на подобный обмен?
Противник криво усмехнулся и с непонятной интонацией бросил:
- Всем известно, что Коноха особенно ценит своих людей.
Хайяте негромко фыркнул – и первым ринулся в схватку. Генме осталось только последовать его примеру.
Они были хороши, все шестеро. Сильные, опытные, далеко не юные уже воины, очень неплохо владевшие оружием и кое-какими техниками. Хотя в основном они, конечно, полагались на численный перевес.
Сенбона Ширануи лишился в самом начале – усилив чакрой, выплюнул его в ближайшего противника. И, не успев порадоваться, что попал в парализующую точку, оказался один на один со здоровяком. Судя по яростному звону стали где-то сзади, Гекко держался. Генма увернулся от удара, который вполне мог рассечь его пополам – как-то это не очень вязалось с намерением взять их в заложники – и отпрянул в сторону, за дерево. Блокировал следующий удар кунаями, снова увернулся, перекатился и метнул в пытавшегося подкрасться сзади парня небольшой взрывной свиток. Полюбоваться результатом своих трудов ему не дали: здоровяк, взвыв, как раненый медведь, обрушился на него сверху. Ширануи отскочил в последний момент, проскользнул сквозь заросли ежевики и снова выкатился на открытое пространство. Здоровяк проломился вслед за ним и грозно взревел:
- Ты шиноби или заяц?!
Генма замер, задумавшись над этим глубоко философским вопросом. Здоровяк взревел еще громче, бросился к нему, широко замахнувшись мечом…
…и замер. Потому что меч глубоко застрял в стволе дерева над головой пригнувшегося Ширануи.
- В лесу от подобного оружия больше вреда, чем пользы, - с ухмылкой заметил Генма и, резко выпрямившись, со всей силы саданул противника головой в подбородок.
Здоровяк клацнул зубами, пошатнулся, выпустив рукоять меча, и медленно опрокинулся на спину, как подрубленное дерево. Ширануи на всякий случай добавил ему еще ребром ладони по шее, чтобы вырубить наверняка, покосился на эффектно застрявший в стволе меч и метнулся на поляну, где началась схватка.
Звон стали о сталь стал тише и реже.
Генма, на всякий случай скрывшись за стволом очередного дерева, осторожно выглянул, готовый увидеть, сам не зная, что.
На поляне без движения валялись три тела – первый парень, которого обездвижил сенбоном сам Генма, и еще двое камневиков. А Гекко кружил по поляне с последним оставшимся противником, тоже мечником, и они были до странного похожи на сдвоенное зеркало.
Это было красиво. Шаги, как в танце, и каждое движение выверено и уместно. Блок, поворот, удар, блок, удар сбоку, укол, блок. Ширануи никогда не был знатоком фехтования и всяких истинно воинских канонов, считая их излишним выпендрежем для шиноби...
...но это действительно было красиво. Очень.
Гекко кружился, как черная тень, и его бледное серьезное лицо было словно озарено каким-то внутренним вдохновением и казалось таким красивым, что, если б Генма не положил на него взгляд еще раньше, то непременно пожелал бы заполучить этого парня сейчас.
Прыжок, блок, поворот, удар, удар... Ширануи почти затаил дыхание, завороженный, и настолько погрузился в ритм чужого танца, что едва не пропустил резкий перелом действия.
Гекко оступился, споткнувшись о руку одного из поверженных камневиков, и его соперник не преминул воспользоваться этим. Вражеская катана рассекла зеленую ткань жилета, полоснула Хайяте по боку, но прежде, чем задержавший дыхание Генма успел выдохнуть, Гекко гибким движением вывернулся, ушел в сторону, каким-то непонятным образом вмиг оказался за спиной противника и с силой ударил его по затылку рукоятью катаны. Парень повалился лицом вниз, как подкошенный.
А Хайяте остался стоять совершенно невозмутимо, только дышал более часто, и ладонью зажимал раненый бок. Ширануи лишь сейчас обратил внимание, что катану он все это время держал левой рукой.
На лезвии не было крови.
Генма сунул в рот запасной сенбон и, спрятав руки в карманах, шагнул на поляну.
- Мы с тобой на редкость гуманны, - проворчал он, окинув поверженных врагов цепким взглядом.
Гекко, ничуть не удивленный его появлением, дернул плечом:
- Нам ни к чему сейчас конфликт с Камнем.
Ширануи громко хмыкнул и приблизился. Внутри клокотала глухая досада на незадачливых противников, на самого себя – и на чертового напарника. Однако, несмотря на это, он все равно усмехнулся и заявил:
- Что ж... недаром я так хотел увидеть, как ты дерешься.
Хайяте молча и как-то странно посмотрел на него, потом сел на поваленное дерево, извлек из сумки бинт и, расстегнув жилет и задрав край водолазки, зажал рану. Генма раздраженно дернул уголком губ, но сдержался, и протянул, прищурившись:
- Заявишь, что это «просто царапина»?
Было такое странное чувство, словно его самого полоснули катаной по боку. Досада противно сдавила горло, и больших усилий стоило не позволить ничему отразиться на лице.
Проклятье, это был первый раз, когда его напарника ранили – после того давнего случая с Райдо. Генма ведь тогда поклялся себе, что больше не позволит повториться ничему подобному, что будет беречь своих – пусть даже ценой самого себя...
Хайяте поднял голову и удивленно посмотрел на него.
- Царапина? – переспросил он, потом снова дернул плечом и спокойно заявил. - Нет. Для простой царапины этот порез слишком глубок. Но я уже почти остановил кровь, сейчас сделаю временную повязку – и можем двигаться дальше. До Конохи остался всего где-то час пути.
Генма раздраженно прикусил сенбон и отвернулся, ничего не сказав.
До Конохи они в итоге добрались даже меньше, чем за час, по пути успев сообщить патрульному отряду о валявшихся в отключке камневиках. Правда, как справедливо подозревал Ширануи, их недавние противники, скорее всего, к этому времени уже благополучно очнулись и успели скрыться.
Хайяте двигался так, словно никакой раны не было и в помине, и на предложение понести его ожег напарника таким яростным взглядом, что тот мгновенно заткнулся и глубоко задумался. В частности о том, что легкие пути – это слишком скучно.
Солнце медленно садилось за скалу, заливая каменные лица Хокаге яркими рыжими отблесками. На улицах царили привычный гам и оживление, как всегда ближе к вечеру. Дежурные на посту у распахнутых ворот сладко зевали. Ширануи решительно прошел к ним и вручил ближайшему чуунину фамильную реликвию клана Мурасаки.
- Доставить к Хокаге. Срочно, - велел он, грозно качнув сенбоном.
Парень малость побледнел, растерянно покосился на напарника, но спорить не рискнул. Генма мысленно усмехнулся: что ж, порой репутация – неплохая вещь. Особенно если уметь ее использовать.
Повернувшись к Гекко, он обнаружил, что тот смотрит на него очень пристально и совсем не одобрительно. Ширануи вопросительно приподнял одну бровь, тщетно пытаясь подавить собственное раздражение.
- Вообще-то, мы должны официально сдать миссию и лично отчитаться перед Сарутоби-сама, - сдержанно заметил Хайяте.
Генма обратил внимание, что круги под его глазами стали четче и темней, а нос чуть заострился.
Проклятье!
Парню срочно нужна медицинская помощь, что бы он там сам ни говорил.
Ширануи прищурился и протянул, делая шаг к напарнику:
- Гекко, как можно быть таким правильным занудой?
Хайяте тряхнул головой и пристально посмотрел на него снизу вверх. А потом приподнял одну бровь и, точно копируя интонации Генмы, протянул:
- Как можно быть таким самодовольным раздолбаем?
Ответ оказался настолько неожиданным, что Ширануи не сразу придумал свою следующую реплику. А может, причина была в том, что они теперь стояли слишком близко друг к другу, и от Гекко одуряющее пахло сушеными травами...
Генма наклонился еще ближе и почти шепнул, не удержавшись от широченной ухмылки:
- Похоже, я тебе нравлюсь.
Черные глаза Хайяте раздраженно свернули, он решительно отстранился и идеально спокойным голосом произнес:
- У Вас очень оригинальный метод построения выводов и логических цепочек, Генма-сан.
Ширануи в ответ издал веселый смешок. А в следующее мгновение уже абсолютно серьезно заявил, проследив взглядом, что напарник осторожно держится рукой за бок:
- Тебе нужно в госпиталь.
Однако реакция была на удивление экспрессивной: Гекко вскинулся, дернув плечом, и почти выплюнул:
- Ну уж нет, если я туда сейчас попаду, они найдут способ задержать меня надолго! – словно в подтверждение своих слов он коротко закашлялся и сипло продолжил. – Мне и так приходится бывать там слишком часто. Так что спасибо, я лучше пойду к себе.
Генма пристально посмотрел на него, не отпуская его взгляда, и уверенно произнес:
- В таком случае, я иду с тобой.
* * *
Хайяте уже и не помнил, когда последний раз входил к себе в квартиру через дверь. Для этого нужно было обогнуть весь дом, подняться по лестнице и потом еще минут пять воевать со старым ржавым замком. Куда удобней казалось прямо с улицы сразу запрыгнуть на карниз и войти через окно (Хайяте жил на втором этаже). Как правило, немногочисленные гости тоже поступали так, именно по этой причине Гекко окно почти никогда не запирал – не то чтобы он был так рад непрошеным визитерам… просто окно все-таки было жалко, а с той же Анко, например, сталось бы при случае вышибить стекла. Собственно, означенное многострадальное окно запиралось, только когда Хайяте уходил на миссии. Да и то, это скорее было чисто символическим жестом: запертый вход для любого шиноби не преграда. Но Гекко всегда прицеплял к раме бумажную печать, и это служило своеобразным сигнальным флажком: если она оказывалась порвана, значит, окно открывали.
Немного поразмыслив, Хайяте пришел к выводу, что лучше воздержаться от ежедневной акробатики и провести Генму цивильным путем, поэтому решительно направился к двери. К тому же, с раненым боком особо не поскачешь.
Когда они проходили по улице, Гекко мимолетно отметил, что сигнальная печать цела. Это не могло не радовать: конечно, он не хранил дома ничего особенно ценного, но всегда неприятно знать, что кто-то шарился по твоему обиталищу во время твоего отсутствия...
Ширануи всю дорогу молчал, и это несколько нервировало. Впрочем, еще больше нервировала его самодовольная ухмылка. Хайяте подавил невольный вздох, незаметно поморщился от боли и с третьей попытки наконец одолел замок, пропустив гостя вперед.
Генма вошел крадучись, как на вражескую территорию. Пожалуй, это даже было бы забавно – если б Хайяте не устал так сильно... Он сбросил обувь и жилет в прихожей, стянул с головы бандану, зашвырнул сумку с кунаями и сюрикенами на полку, бережно водрузил катану на подставку в углу спальни и прошел к кровати. Раненый бок противно ныл и пульсировал. Обезболивающее явно не помешает... вот только аптечка осталась на кухне, а Гекко не был уверен, что сможет сейчас заставить себя встать.
Генма проследовал за ним, озираясь с откровенным интересом.
- А у тебя здесь уютно, - наконец задумчиво выдал он.
Хайяте негромко фыркнул и промолчал. Его квартира действительно несколько отличалась от обычного жилища шиноби, в частности от логова Котетсу и Изумо. Прежде всего, у него всегда было чисто – Гекко не выносил пыли, из-за нее его вечный кашель становился еще сильнее. Также ему до смерти надоело спать на футоне в родительском доме, поэтому в его квартире была кровать, широкая, как минимум на трех человек. Ну и еще одна отличительная черта – стены не были утыканы разнообразным колюще-режущим оружием, вместо этого на них висели свитки с каллиграфией и горными пейзажами (большинство из них являлись подарками сестры).
Хайяте осторожно откинулся на спинку кровати и, проведя короткий диспут с собственной гордостью, все же попросил, кивнув в сторону кухни:
- Не принесешь аптечку?
Он даже не сразу сообразил, что перешел на «ты».
Придется отдать Генме должное, он не отпустил никакого ехидного комментария. Просто молча кивнул и удалился в соседнее помещение. Какое-то время шебуршал там и гремел посудой (Гекко мысленно попрощался с парочкой чашек), а потом вернулся с целым подносом, на котором покоилась вожделенная аптечка, а также пиала и графин с настойкой из трав. Хайяте изумленно поднял брови, в ответ на что Ширануи самодовольно качнул сенбоном и заявил:
- Эта штука пахнет так же, как твои волосы. Так что я решил, что это тоже что-то вроде твоего лекарства.
Гекко едва не поперхнулся от неожиданности – чертовы джунины с их наблюдательностью! – однако сдержался и просто коротко поблагодарил:
- Спасибо.
Генма поставил поднос на столик у кровати и присел на подоконник. Хайяте исподлобья покосился на него, потом вздохнул, для начала выпил настойку (першение в горле сразу стало не таким мучительным) и принялся потрошить аптечку.
Чувствовал он себя довольно странно. На самом деле он совсем не собирался звать Ширануи к себе в гости, даже близко его подпускать не хотел... Но, с другой стороны, нужно же ему все-таки как-то выполнить это дурацкое задание?
Ему было, о чем подумать во время этой миссии. Генма оказался неплохим напарником, разве что, пожалуй, чересчур болтливым. Хайяте сам с собой поспорил, какие шаги попытается предпринять Ширануи, и, надо сказать, не ошибся. Хотя, впрочем, в какой-то момент он ожидал большего напора.
Накануне миссии Гекко недаром решил навестить своих друзей, а если точнее, именно Изумо. Изумо был в курсе всех сплетен Конохи – в основном потому, что являлся автором половины из них. Он подтвердил, что Ширануи Генма считается завидным любовником и очень настойчивым типом, привыкшим всегда и во всем добиваться своего. Вообще Хайяте любил обламывать подобных индивидуумов, но в данной конкретной ситуации он, пожалуй, готов был поддаться Ширануи – во-первых, в надежде, что, получив свое, тот быстро отстанет... а во-вторых, это может помочь со сбором так называемого «компромата». Генма на первый взгляд казался открытым и общительным, но все его настоящие мысли и чувства были словно заключены в невидимую внутреннюю раковину.
В детстве Хайяте часто собирал вместе со старшими братьями речных мидий и подолгу пытался вскрыть кунаем черно-перламутровые створки так, чтобы не повредить саму ракушку. Удавалось это редко, обычно створки трескались и разлетались на куски, сероватое тело мидии растекалось по рукам противной слизью, а жемчужин ему вообще не попадалось ни разу... Но Гекко не любил сдаваться. И сейчас ему тоже очень хотелось как можно ловчее вскрыть эту новую ракушку.
Мало кто знал об этом, но на самом деле Гекко Хайяте всегда был очень азартным игроком.
- Ты левша, - вдруг вполголоса заметил Генма, с интересом наблюдая за тем, как он пытался отвинтить тугую крышку пузырька с антисептиком.
Хайяте одарил его пристальным взглядом:
- Спасибо за новость.
Ширануи передернул плечами и усмехнулся:
- Нет, я просто отметил... Любопытно, - еще почти минуту он задумчиво смотрел на него, потом встал и приблизился к кровати. - Давай помогу.
Хайяте недолго подумал, после отрывисто кивнул и одним резким движением стянул водолазку через голову, коротко выдохнув от боли.
Ширануи присел на край кровати и осторожно взрезал кунаем задубевшие от крови бинты. Царапина действительно была несерьезной, но очень неприятной. По-хорошему, ее не помешало бы зашить, но Гекко ненавидел иголки.
Словно прочитав эту его мысль, Генма извлек изо рта сенбон и воткнул в воротник своего жилета. Потом сложил чистый бинт, смочил антисептиком и осторожно обработал рану. Касания были легкими и почти бережными, но Хайяте все равно дернулся и втянул воздух сквозь стиснутые зубы, больше от неожиданности. Ширануи скользнул взглядом по его левому плечу и удивленно приподнял бровь:
- Ты был в Анбу?
Гекко покосился на свою татуировку, похожую в полусумраке комнаты на сгусток тени, и тряхнул головой, отбрасывая челку с глаз:
- Недолго.
Он не особо любил вспоминать об этом.
Генма задумчиво кивнул и вернулся к обрабатыванию раны.
Солнце за окном медленно садилось, на Коноху легким покрывалом опускались серые сумерки. Откуда-то с улицы доносилось эхо чужих голосов, за стенкой что-то прогрохотало – видимо, вернулся сосед, чуунин, чьего именно Гекко никак не мог запомнить.
Хайяте почувствовал, как в груди привычно заскребло, попытался сдержаться, но кашель все равно вырвался наружу. Генма отстранился, посмотрел на него странным долгим взглядом и спросил так, словно наконец решился:
- Что у тебя?
Пожалуй, это можно было считать рекордом. Обычно такой вопрос Хайяте задавали еще в первый день знакомства.
- Оно не заразно, если ты об этом, - отрывисто бросил он.
Ширануи промолчал, но смотрел на него все так же внимательно. Гекко рвано выдохнул и все же решил ответить подробней:
- Ослабленный иммунитет, проблемы с легкими и еще куча наследственных подарочков. Врачи вроде говорят, что не смертельно, но жизнь осложняет здорово.
Хайяте был самым младшим в семье, и почему-то именно ему достался весь обширный букет наследственных болячек. Жизнь несправедлива и не устает это подтверждать.
Еще несколько минут прошли в молчании. Генма наконец закончил с раной и наложил новую повязку. Придется признать, получилось это у него очень ловко. Хайяте не любил чужих прикосновений, но руки Генмы были теплыми и особого раздражения не вызывали. Даже удивительно.
Ширануи вновь отстранился, скинул на поднос использованные бинты и пузырьки с лекарствами, пристально посмотрел на Хайяте и вдруг без предупреждения выдал:
- Гекко, на хрена ты позволил себя ранить?
Тот изумленно моргнул:
- О чем ты?
Взгляд Генмы стал оценивающим, он склонил голову набок и чуть прищурился, протянув:
- Я не идиот. Ты легко мог увернуться.
В первое мгновение Гекко даже не сообразил, что ответить. Проклятье. Этот самодовольный засранец действительно умеет видеть и делать выводы...
Решившись, Хайяте чуть наклонил голову, позволяя челке упасть на глаза, и выдохнул:
- А ты как думаешь?
Судя по тому, как мгновенно изменилось выражение глаз Генмы, он понял.
Судя по тому, какая довольная и пакостная ухмылка расцвела на его лице, он действительно понял.
Воздух словно покалывало от невидимых электрических разрядов, волосы на затылке от напряжения встали дыбом. Хайяте безотчетно задержал дыхание, а Генма, все так же улыбаясь, чуть наклонился вперед и...
...в это самое мгновение с грохотом распахнулось окно, и два до боли знакомых голоса хором объявили:
- Хайяте, а мы такое придумали!!!
Гекко с невольным стоном резко откинулся на подушки. Так и есть, спешите видеть, коронный выход на сцену признанных солистов дурдома под названием Коноха, легендарных неразлучников Камизуки и Хагане! Эти придурки даже на подоконнике сидели симметрично.
Впрочем, уже через мгновение радостный энтузиазм на их лицах поблек и сменился – у Изумо на искреннее изумление, у Котетсу на мстительное злорадство. Мысленно сделав зарубку в памяти, Хайяте открыл было рот, но его опередил Камизуки, выдав:
- Генма-сан, а что Вы тут делаете?..
Гекко скрипнул зубами и, прежде чем успел ответить Ширануи, процедил:
- В доктора мы играем. В доктора. А теперь – валите отсюда, - он перевел взгляд на бесстрастного Генму, рвано выдохнул и, едва не закашлявшись, продолжил, махнув рукой в сторону прихожей. – Ты тоже. Дверь там.
Черт. Черт, черт, черт. Да будь оно все проклято!
Изумо и Котетсу озадаченно переглянулись, потом, по собственному опыту зная, что лучше не спорить, ибо последствия могут быть не самыми приятными, удалились тем же путем, каким пришли, и даже заботливо прикрыли за собой окно. Генма поднялся на ноги, сунул в рот сенбон, какое-то время очень пристально смотрел на Хайяте, так, что его взгляд по остроте вполне мог поспорить с этим самым сенбоном, после резко развернулся и ушел. Входная дверь глухо хлопнула.
Гекко перевернулся на живот, не обратив внимания на боль в боку, накрыл голову подушкой и едва ли не впервые в жизни подумал о том, что лучше бы он остался в храме деда.